АГРАРНОЕ ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В УСЛОВИЯХ НЕУСТОЙЧИВОСТИ
Аграрное природопользование является эколого-экономической системой природообусловленного характера формирования и антропогенного функционирования; и представляет собой совокупность хозяйственных отраслей, субъектов различных организационно-экономических форм и видов деятельности, связанных с производством и переработкой сельскохозяйственной продукции, охраной, рациональным использованием и воспроизводством природных ресурсов, вовлеченных в хозяйственный оборот.
Для аграрного природопользования функционирование в режиме «устойчивости» возможно лишь при условии обеспечения расширенного воспроизводства природных ресурсов, вовлеченных в хозяйственный оборот и обеспечивающих в конечном итоге потенциал развития сельского хозяйства, как системообразующей отрасли, а также соблюдение экологического императива, по возможности, категорического. Наиболее значимыми для эффективного ведения аграрного природопользования являются почвенно-земельные (количество и агропроизводственное качество сельскохозяйственных угодий) и агроклиматические (количество и соотношение тепла и влаги в регионе) ресурсы, важную мелиоративную роль играют также водные и лесные ресурсы. Однако не стоит забывать о биосоциальном статусе аграрного природопользования, о возможной заменимости производительной силы природных ресурсов материальными и трудовыми ресурсами путем вложения материальных и трудовых затрат в единицу продукции либо на единицу площади, в том числе на воспроизводство ее почвенного плодородия.
Направления инвестиций с учетом природного характера региональных систем усиливают их природный потенциал, но в случае, когда «антропогенные» вложения превышают природный вклад, речь уже идет не об аграрном, а скорее «индустриальном» природопользовании. В таком случае и требования к устойчивости, и условия их достижения обеспечиваются действием иных законов. К таким «индустриальным» системам аграрного природопользования можно отнести организацию производства на птицефабриках или в тепличных хозяйствах. В последнем случае устойчивость достигается не рациональным использованием природного потенциала, а достижением баланса между величиной и стоимостью материальных вложений и продуктивной отдачей этих вложений. Природные ресурсы имеют опосредованное значение и рассматриваются на предыдущей стадии производственного цикла вне данного воспроизводственного процесса.
А.Н. Каштанов [1] и другие российские ученые-аграрии причины неустойчивого земледелия видят в действии природных и антропогенных факторов нерационального использования земельных ресурсов. Среди природных факторов называют часто повторяющиеся засухи, холодные и сырые годы, распространение водной и ветровой эрозии, засоления, повышенную кислотность почв, заболачивание, сложный эрозионно-опасный рельеф; неустойчивые к засухам, заморозкам, полеганию, болезням и вредителям сорта сельскохозяйственных культур и др.
Антропогенные (техногенные) факторы – неправильное (без учета рельефа) землеустройство; несбалансированные (нарушенные) агроландшафты, агроэкосистемы, севообороты; деградация почв; несоблюдение технологии обработки почвы, внесения удобрений, орошения, посева, ухода за растениями, уборки и хранения урожая; распыление и уплотнение почв машинами; загрязнение ядохимикатами, тяжелыми металлами; посев некачественными семенами, засоренность полей и др.
Отмечая объективность действия законов природы, представители аграрной науки называют и меры, способные повысить устойчивость земледелия, связанные с совершенствованием землеустройства, технологий обработки земли и внедрением почвозащитных севооборотов. Не отрицая высокую значимость земельных ресурсов и системы земледелия, следует отметить, что аграрное природопользование не ограничено только земледелием и использованием земельных ресурсов, и обеспечить устойчивое функционирование аграрного природопользования в рамках региональных систем лишь агрономическими приемами в земледелии невозможно.
Устойчивость аграрного природопользования в большинстве случаев жестко детерминирована природными условиями конкретного региона (природообусловленный характер) и фактором «рациональности» использования имеющихся ресурсов развития (материальных, в том числе природных, и нематериальных, возможно, экологических и духовных) региона, отрасли, региональной системы и др.; определяется тем, насколько сложившиеся системы вписываются в условия окружающей среды и насколько объективно рациональны потребности индивида, местного населения или общества в целом в том или ином ресурсе развития. Сложившаяся система общественного спроса и объективно ограниченного предложения не совершенна, существенно завышен спрос на природные ресурсы и издержки их потребления. Наиболее важно определить причины или векторы неустойчивости, которые, на наш взгляд, лежат в двух секторах объективного и субъективного характера, определяемых биосоциальной сущностью аграрного природопользования. В данной статье остановимся на географических причинах неустойчивости и возможностях их нейтрализации в зоне активного земледелия Западной Сибири.
Среди объективных причин неустойчивого функционирования региональных систем аграрного природопользования в Западной Сибири следует, прежде всего, назвать изменения общей увлажненности территории, которые проявляются в цикличности климата – постоянном колебании соотношения тепла и влаги. Эти колебания носят как межсезонный, так и внутригодовой характер и оказывают огромное влияние на продуктивность и урожайность в аграрном секторе. Изменить их практически невозможно, а вот учитывать, в том числе и на уровне прогнозов, можно, тем более что они, как правило, укладываются в 2–3, 11–13, 33-летние и т.д. циклы изменения климата [2, 3]. Кроме того, по ряду признаков октября–ноября каждого текущего года можно прогнозировать с достаточной достоверностью агроклиматические условия следующего сельскохозяйственного года: влагонакопление в почве и температурный режим. Об этом свидетельствуют данные модельных расчетов [4], а также проведенные нами расчеты корреляционной зависимости урожайности зерновых от агроклиматических показателей – суммы активных температур и коэффициентов увлажнения за период влагонакопления (осень–зима предшествующего года), первого и второго периода вегетации по данным метеостанций г. Новосибирска и г. Барнаула, показавшие наличие достоверной корреляции между уровнем урожайности зерновых и коэффициентами увлажнения (более 0,6) осеннее–зимнего периода.
Тем самым только в условиях высокой информационной обеспеченности и при наличии свободы выбора (материальной) можно регулировать начало посевных технологий и сортамент посевных культур. Грамотно проведенная посевная кампания в оптимальные для данного климатического года сроки при соблюдении севооборотов и подборе районированных сортов почти на 50% определяет урожайность текущего года. Остальные 50% потенциального урожая обеспечиваются соблюдением технологий ухода за посевами и уборки урожая. Таким образом, обеспечение второй половины урожайности определяется действием субъективных факторов организационно-хозяйственного характера – наличием соответствующей техники для соблюдения технологической последовательности операций и процессов. Для сибирских регионов неустойчивость аграрного природопользования проявляется в прогрессирующем опустынивании степных территорий степной зональной области и меж (внутри) горных котловин, смене растительных сообществ, снижении продуктивности естественных кормовых угодий [5].
Другая объективная причина – географическое положение Сибири в центре Евразийского материка, когда природная компонента неустойчивости аграрного природопользования усугубляется внутриконтинентальными особенностями климата и высотной поясностью большей части приграничных территорий и, как следствие, суровые природно-климатические условия резко ограничивают возможный ассортимент возделываемых сельскохозяйственных культур, разводимых видов и пород скота и т.д. Это предопределяет достаточную однородность продовольственных рынков внутри региона, рост зависимости от импортных товаров и т.д. Лишь Алтайский край, Омская и Новосибирская области могут поставлять на межрегиональные рынки растениеводческую продукцию. Все остальные регионы способны наполнить продовольственный рынок животноводческой продукцией, но в настоящее время производство в них носит полунатуральный характер и обеспечивает в основном внутреннее потребление. Производимое продовольствие отличается высокой себестоимостью и низким уровнем переработки.
Часть объективных причин неустойчивости лежит в социально-экономической плоскости. Континентальный характер размещения региона определяет высокую долю транспортной компоненты в стоимости продовольствия, как ввозимого в регион, так и при его вывозе в другие регионы, имеющие платежеспособный спрос на экологически чистую или биологически активную продукцию, которую можно производить, например, в отдаленных от индустриальных центров горных и предгорных районах Алтае-Саянского горного региона. Развиваются эти регионы по принципу периферийности, их отличает низкий уровень развития, а это – низкая продуктивность и высокая себестоимость производимой продукции, и опять же ее низкая конкурентоспособность на межрегиональных продовольственных рынках.
Отсюда, высокая неустойчивость и низкая степень адаптированности аграрного сектора к сложным географическим и социально-экономическим условиям. Разработка методов адаптации региональных систем природопользования должна основываться на поиске путей наибольшего соответствия типов природопользования, его технологической и территориальной организации природно-ресурсному потенциалу и социально-экономическим условиям конкретной территории, а также улучшении организации природоохранной и восстановительной деятельности.
Например, если в равнинной части Алтайского края, Омской и Новосибирской области возможны самые разнообразные технологии, в том числе интенсивные (вплоть до выращивания ягод, фруктов, сои, кукурузы), то в более контрастных и суровых условиях горных территорий Республики Алтай предпочтительны пассивные методы адаптации систем природопользования (отгонно-пастбищное животноводство, промыслы, пчеловодство, мараловодство, экологический туризм и др.). Для других отдаленных горных районов (Горной Шории, Хакассии, Тывы и т.д.) решение проблем неустойчивости аграрного природопользования также связано с организацией пастбищеоборота, ветеринарной работы, переработки и сбыта продукции животноводства. Среди субъективных причин неустойчивости аграрного природопользования называют также сложившийся тип крупного площадного землепользования, абсолютизацию концентрации и интенсификации производства [6].
Итак, неустойчивый характер региональных систем аграрного природопользования определяется объективными причинами изменения во времени (по годам и во внутригодовой динамике) и пространстве (колебания природно-климатических условий в переходных зонах – экотонах) соотношения тепла и влаги; проявляется в плавающем характере границ региональных систем аграрного природопользования. Нейтрализовать объективные факторы неустойчивости следует разработкой и внедрением субъективных организационно-хозяйственных механизмов организации, во-первых, технологических процессов аграрного природопользования и, во-вторых, территорий, с учетом ландшафтной дифференциации региональных систем аграрного природопользования и их экономико-географического положения.
С позиций географии важна оценка природных и экономических ресурсов, их пространственное распределение и эколого-экономическая эффективность использования. Эффективность функционирования аграрного природопользования в значительной мере определяется величиной и структурой аграрно-природного потенциала территории, который понимается как совокупность агроклиматических условий, природных и агропроизводственных ресурсов, определяющих потенциальные возможности формирования и функционирования различных видов сельскохозяйственной деятельности на данной территории.
Для осуществления расчетов разработана и реализована для Алтайского края ГИС «Аграрное природопользование», которая включает пять информационно-тематических блоков: три системообразующих («Природный потенциал», «Аграрно-экономический потенциал», «Население и расселение») и два инфраструктурных (общегеографической и картографической и нормативно-справочной и методической информации). Наряду с ними система включает технологические блоки, предусматривающие обработку имеющейся информации. Территориальная привязка системы осуществляется в природных и административных границах. Каждый из блоков системы различается в зависимости от специфики назначения и региона отражения, является открытой системой и допускает постоянный доступ и пополнение.
Оценка природного потенциала проведена на ландшафтной основе с учетом морфологической структуры территории, благоприятности агроклиматических условий, почвенного плодородия пахотно-пригодных и продуктивности естественных кормовых угодий. Не останавливаясь в подробностях ни на методике расчета природного потенциала, ни на интерпретации полученных результатов, отметим лишь, что проведенные для Алтайского края расчеты позволили оценить величину природного потенциала не только в природных, но и в административно-хозяйственных границах, выделив территории с разной величиной и структурой этого интегрального показателя. Расчеты были проведены в единицах условной массы, определялся суммарный (фоновый) и удельный (относительный) потенциал. И если суммарный потенциал отражает количественное значение единиц условной массы потенциала, сосредоточенных в данном административном или природном районе, то удельный – концентрацию этого потенциала на единице площади.
Остановимся на оценке аграрно-природного потенциала степных региональных систем – Южно-Алейской, Кулундинской и Приалтайской степных провинций. Все они характеризуются относительно высоким потенциалом пахотных угодий и дефицитом почвенной влаги, низким и очень низким потенциалом естественных кормовых и лесных угодий. Причем последние оценивались лишь с позиций их полезащитных функций без учета продуктивности и породного состава.
Южно-Приалейская – самая крупная из степных провинций не только в Алтайском крае, но и в Западной Сибири, ее общая площадь 42,98 тыс. км2, Кулундинская – 27,44 тыс. км2, Приалтайская – самая небольшая степная провинция, занимает всего 9,1 тыс. км2. Соответственно величине общей площади распределилась и величина суммарного природного потенциала, а вот удельные величины природного потенциала определяют иные факторы. Самый высокий природный потенциал в удельных величинах имеет Предалтайская степная провинция, а самый низкий – Кулундинская.
При осуществлении анализа региона на топологическом уровне выявлены территории с «аномальными условиями», когда на фоне высокого природного потенциала формируются ареалы с более низкими показателями и наоборот. К таким районам относится, например, Романовский район, который расположен на стыке Кулундинской и Южно-Приалейской степной провинций, характеризуется более низким природным потенциалом, чем соседние районы, главным образом, за счет распашки в 1955–1956 годы солонцовых столбов. Относительно низким природным потенциалом характеризуется и Петропавловский район. В ландшафтной структуре района больший удельный вес, чем в соседних Смоленском, Советском районах, занимают поймы и надпойменные террасы больших, средних и малых рек. Эти ландшафты имеют важное экологическое значение, но ограниченное сельскохозяйственное использование. Названные районы расположены в границах Предалтайской степной и Северо-Западной горной провинций, но представлены разной внутренней ландшафтной структурой.
Аграрно-экономический потенциал, как совокупность производительных сил, которые вовлечены либо могут быть вовлечены в сельскохозяйственный оборот, имеет количественное значение и определяется наличием и качеством имеющихся агропроизводственных ресурсов и экономической продуктивностью сельскохозяйственного производства территории. Расчеты показали, что достаточно высок аграрно-экономический потенциал в степных Кулундинской и Южноприалейской провинциях, отличающихся в целом самой высокой сельскохозяйственной освоенностью, достаточно высокой трудо- и фондообеспеченностью, что, однако, не адекватно уровню экономической продуктивности. Самый низкий аграрно-экономический потенциал накоплен в предгорных и горных районах, где были не только самые низкие показатели сельскохозяйственной освоенности и обеспеченности ресурсами, но и экономической продуктивности.
Сопряженный анализ природного и аграрно-экономического потенциалов территорий Алтайского края выявил пространственную асимметрию распределения природного и экономического потенциалов, когда районы с самым высоким природным потенциалом, расположенные на стыке Предалтайской степной и горных провинций, обладают низким аграрно-экономическим потенциалом. Исключением являются пригородные Алейский, Рубцовский, Славгородский районы, имеющие высокие фоновый природный и аграрно-экономический потенциалы, а также Благовещенский, Родинский и Хабарский районы, которые отличает средний совокупный аграрно-природный потенциал при высоком абсолютном и низком относительном экономическом на фоне среднего природного потенциала. Полученные расчеты свидетельствуют о том, что при распределении финансовых ресурсов имеет место недоучет природной составляющей при организации аграрного природопользования.
В качестве путей перехода к устойчивому природопользованию важен поиск технологических и территориально-планировочных решений, а также проведение взвешенной и широкомасштабной земельной реформы, которая должна затрагивать не только правовые, организационно-хозяйственные и финансово-экономические вопросы; но и геоэкологические, предусматривающие внедрение рациональной схемы территориальной организации аграрного природопользования, адаптивных методов хозяйствования, системы агромелиоративных мероприятий, направленных, в конечном итоге, на формирование экокультурных земельных отношений.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Каштанов А.Н. Концепция устойчивого земледелия в засушливых зонах России // Четвертая региональная научно-практ. конф. «Организация рационального использования и охраны сельскохозяйственных земель Алтайского края в современных условиях». – Барнаул. – 2001. – С. 33–36.
2. Понько В.А. Система «Экопрогноз». Способы оценки и прогнозирования природных аномалий. – Новосибирск, 1996. – 96 с.
3. Хмелев В.А. и др. Агроэкологические основы землепользования в Томской области – Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2001. – 254 с.
4. Кирста Ю.Б., Кузиков С.С., Хворова Л.А. Имитационное моделирование влагообмена в почвах Сибирского региона // Обской вестник. – 1997. – №2/3. – С. 79–81.
5. Красноярова Б.А. Устойчивое развитие неустойчивых систем аграрного природопользования. // Материалы XII Совещания географов Сибири и Дальнего Востока 5–7 окт. 2004 г.
6. Яцухно В.М. Географо-экологический анализ состояния и противоречия аграрного природопользования Республики Беларусь // География, общество, окружающая среда: развитие географии в странах Центральной и Восточной Европы. – Калининград, 2001. – Часть 1. – С. 92–93.
Б.А. Красноярова