БИОСФЕРНЫЙ СТЕПНОЙ РЕЗЕРВАТ В СФЕРЕ МЕЖЭКОСИСТЕМНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

В глубине тысячелетий мы находим следы процессов формирования и деградации степей, происшедших под воздействием климатических, эндодинамических и антропических факторов [3, 5]. Существенная потеря естественного биоценотического покрова в течение XIX–ХХ веков на огромном пространстве степного биома придает особую значимость заповедным территориям. Следует признать, что успехи степной природоохраны в Восточной Европе весьма скромны и ограничиваются небольшими заповедниками по территории Украины и России, которые не в полной мере репрезентируют биоценотические особенности регионов. К сожалению, несмотря на рекомендации научной общественности, процессы уничтожения степных экосистем за истекшее столетие приобрели небывалый размах. На Украине в степной зоне распаханность земель достигла 80–96% территории областей. В то же время ядра степных заповедников занимают всего лишь 0,0025% ее степного биома, половина этой площади сосредоточена в Аскании-Нова. Альтернативой процессу должна стать сеть охраняемых территорий, которая должна формироваться через общегосударственную программу до 2015 года [4].
Однако, даже ограниченные заповедные территории, несмотря на неоднократные отступления от природоохранных принципов за время их существования (Аскания-Нова, Украинский степной, Центрально-Черноземный и другие заповедники), стали полигонами для научных исследований, которые, в определенной степени, позволили понять ход резерватогенной сукцессии и ее последствия [2, 6, 7].
На основе большого фактического материала по динамике степных экосистем на заповедных территориях мы все больше убеждаемся, что заповедные степные участки в европейской части Евразийского континента активно вовлекаются в сферу межэкосистемных взаимодействий, оказывающих влияние как на коренные, так и сопредельные сообщества.
Весьма удобным для таких оценок является Биосферный заповедник «Аскания-Нова», природное ядро которого имеет в своем составе участки 1898 и 1927 годов заповедания (512 и 1054 га, соответственно), более 2300 га в пастбищном режиме, 1156 гектаров залежей с 1966 года с разными стартовыми условиями залужения, а также залежи буферной зоны – более 600 га, сформировавшиеся в условиях экономического кризиса последнего десятилетия.
Наземными и подспутниковыми методами исследования установлено, что в течение столетнего периода процессами ренатурализации были охвачены практически все его экосистемы, в том числе и самые старые участки. За это время прослеживались процессы, связанные как со спонтанным развитием экосистем, так и с влиянием человека, в силу возникавших экономических подъемом и спадов, военных действий и решений в области аграрной политики.
Заповедуя целину в Аскании-Нова (1898 год), Ф.Э. Фальц-Фейн выбирал наименее дигрессированный участок, формации которого прошли впоследствии две сукцессионные серии – демутации растительности и ее частичной мезофитизации [2]. Однако, несмотря на вышеуказанные процессы, в отличие от других степных заповедников Украины (Михайловская целина, Хомутовская степь), на старейшем участке асканийской целины даже после 100 лет заповедания продолжает доминировать зональная дерновиннозлаковая растительность, которая занимает 70,1% площади [2]. То есть, старейший участок демонстрирует долговременную устойчивость к мезофитизационным процессам, вызванным заповедным режимом [1].
В конце 90-х годов ХХ столетия около четверти территории Херсонщины оказалось невозделанной, что привело к массовому засорению полей осотом полевым, диаспоры которого в сотнях экземпляров на квадратный метр оседали на подстилке заповедной степи. Во время пыльных бурь, последняя из которых произошла в апреле 2003 года, помимо мелкозема, в заповедную степь заносятся семена дурнишника, дескурайнии Софьи, амброзии полыннолистной и многих других адвентивных растений. Несмотря на массовую инспермацию ядра заповедника видами, их очаги в условиях абсолютного режима нигде не возникли. Однако в пастбищном варианте появление очагов сорных растений регистрировалось в местах пылевых купалок бизонов, лошадей Пржевальского, а также их стойбищ. Этот процесс прослеживался в течение 2–3 лет до очередного задернения.
Значительная устойчивость коренных сообществ заповедника к внешним воздействиям прослежена и в период вспышки численности итальянской саранчи. Этот вид всегда присутствует в энтомокомплексе Прямокрылых асканийской степи, однако его численность, как правило, не превышает 7%. Кулиги миграционной формы, наблюдавшиеся в 2002–2004 годах, двигавшиеся из забурьяненных агроценозов буферной зоны, достигнув пешим порядком ядра заповедника, не проникали вглубь больше 10–15 метров, сбивались плотными массами в густом типчаково-ковыльном травостое, меняли направление движения противопожарными полосами и обочинами дорог.
Появление лесополос в буферной зоне и зоне антропогенных ландшафтов, а также развитие оросительных систем существенно повлияло на состав и распределение орнитофауны. Произошло интенсивное внедрение лесных, лесостепных, луговых и водно-болотных видов, которые стали доминирующими в орнитокомплексе заповедной территории, используя лесополосы и водоемы как стации для гнездования, а степные участки для кормления. В первую очередь, это касается видов, способных формировать крупные скопления: скворцы, грачи, чайки и другие.
Особенно выразительно межэкосистемное взаимодействие проявляется в период миграций или катаклизмов, нарушающих естественный ход процессов. В силу развития орошения с 70-х годов ХХ столетия в Северном Присивашье резко увеличилась площадь земель, засеваемых зерновыми культурами, что создало кормовую базу для мигрирующих стай Гусеобразных и Журавлеобразных. Заповедные территории с пониженным фактором беспокойства стали центрами их сосредоточения. Здесь отслеживаются серые журавли Рязанской Мещеры, дрофы Саратовской области, белолобые гуси тундр, краснозобые казарки Таймыра. В 1997 году в Большом Чапельском поду зарегистрировано 5 стерхов. Ядро заповедника вовлечено в мощнейший вещественно-энергетический поток межконтинентального характера, простирающийся в широтном плане от Новой Земли до верховий Голубого Нила, а меридиональном – от Западной Франции до Забайкалья. Воздействие мощного трансконтинентального потока птиц наиболее ощутимо на днище заповедного участка Большой Чапельський под, более 300 гектаров которого в 2002 и 2004 годах было перекопано серыми журавлями, а также в сопредельных агроэкосистемах, где происходило выедание всходов посевов озими.
После степных пожаров на выгоревших участках сосредотачиваются Врановые, Чайковые и дневные хищные птицы, косвенно усиливающие негативное воздействие пирогенного фактора путем поедания уцелевших насекомых, змей, ящериц, мелких млекопитающих.
Научный и практический интерес представляют результаты демутационных процессов на участках, распаханных в начале 60-х годов. С 1966 года началось их залужение. Выведение полей из хозяйственного оборота происходило через люцерновый посев, путем спонтанной инспермации и посевом костреца безостого. Окруженные полночленными степными комплексами люцерновые поля через 40 лет, минуя проценоз, спонтанно трансформировались в типчаково-ковыльные сообщества, близкие к климаксовым экосистемам. Таков период спонтанного восстановления южноукраинских степей и цена бессмысленной распашки.
Залужение кострецом безостым и эксплуатация в течение 40 лет в сенокосном режиме через один год позволили сформировать устойчивое монодоминантное сообщество, которое спустя десятилетия не только не дифференцировалось, но увеличило свою площадь в 1,4 раза, поглотив участки нераспаханных коренных экосистем. В то же время, при ежегодном сенокошении кострец безостый не выдерживает конкуренции и уступает более ксерофитным ковылям и типчаку. Быстрый эффект формирования устойчивой залежи на основе костреца не оправдал себя, поскольку период восстановительной сукцессии растягивается на десятилетия, и возникает угроза популяционного давления этого вида на сопредельные климаксовые экосистемы.
Скорость восстановительной сукцессии во многом зависит от баланса тепла и влаги. Последнее десятилетие характеризовались предельными значениями выпавших осадков (690 мм – в 1997 году) и предельными температурными показателями (+40,3^оС в 1998 году), что повлияло на интенсивность распространения дерновинно-злаковой растительности в пределах новых залежей, уже прошедших бурьянистую стадию. На 6-8 год происходит формирование типчатников с шлейфами ковылей по розе ветров. Однако, здесь же, вблизи лесополос, на расстоянии до 200 метров обнаруживаются 3–4 летние сеянцы древесных пород – береста мелколистного, ясеня, чего не наблюдалось в процессе залужения 60-х годов. Вполне допустимо, что постепенное среднегодовое увеличение количества осадков (с 350 до 400 мм), которое произошло с середины 60-х годов ХХ столетия, может, в конечном итоге, ускорить механизмы мезофитизации, закустаривания и на асканийской степи. Пока же эти явления в ядре заторможены, а в буферной зоне появились их тревожные проявления.
Таким образом, на примере биосферного заповедника «Аскания-Нова», других заповедников Восточной Европы мы видим, что их ядра вовлечены в сферу межэкосистемного взаимодействия локального, регионального и трансконтинентального характера, которые могут стать фатальными, особенно для малых степных заповедных территорий.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ