ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ СТЕПЕЙ ЮЖНОГО УРАЛА

Природные условия существенно сказываются на особенностях размещения населения, влияя тем самым на развитие как внутриэтнических, так и межэтнических контактов. Основные районы этнического смешения возникли в областях сельскохозяйственного освоения прежде пустовавших или слабозаселенных земель, в частности – степных областей, используемых лишь для кочевого скотоводства [1].
Богата история степи, но она и трагична. Родившемуся и живущему в ней степь дорога прежде всего своими просторами, необыкновенным ощущением свободы и раздолья. Не эти ли ощущения пестовали наш национальный характер? Именно в степи зародилась запорожская, донская, волжская, кубанская, яицкая, оренбургская казачьи вольные общины. В степях бушевали разинская и пугачевская вольницы. Но исконную суть степной природы, влияющую и на ее современную судьбу, можно понять, только заглянув в ее прошлое, распознав, как складывался ее первобытный облик.
Важную роль сыграли степные ландшафты в истории человеческих цивилизаций. В межледниковый и послеледниковый периоды степь служила универсальным источником пищевых ресурсов. Богатства степной природы спасали древнего человека от голодной смерти. В степи стало возможным одомашнивание ценнейших копытных животных. Несколько тысячелетий степь служила ареной великого переселения народов, кочевий, военных сражений. Облик степных ландшафтов формировался под сильным прессом различных видов деятельности человека: неустойчивого во времени и пространстве выпаса скота, выжигания растительности в военных целях, разработки месторождений полезных ископаемых, устройства многочисленных захоронений в виде курганов и т.д. [6].
В бронзовом веке богатые разнотравьем степи сделали Южный Урал заманчивой территорией для скотоводов. Сюда устремились многие племена, и Южный Урал становится ареной ожесточенных боевых действий или тесного взаимодействия местного, и пришлого населения. Южный Урал стал контактной зоной земледельцев и скотоводов-кочевников евразийских степей и металлургов. В средневековье особенностью хозяйства было сочетание нескольких хозяйственных укладов – оседлого скотоводческо-земледельческого, полуоседлого и кочевого скотоводческого. Это многообразие обусловливалось физико-географическими условиями края, позволяющими вести как оседлое земледельческое, так и полукочевое скотоводство. К тому же постоянный приток кочевников в летний период всегда подпитывал и стимулировал развитие традиций полукочевого скотоводческого хозяйства.
Развитие комплексного хозяйства было прервано во время золотоордынского нашествия. Земли становятся пастбищными угодьями ногайских ханов, и земледелие теряет свое значение.
Резкое увеличение земледельческого населения, после добровольного вхождения Башкортостана в состав Российского государства, привело к подъему производительных сил края. Хозяйственное и культурное взаимодействие башкир с переселенцами способствовало возрождению земледелия среди коренных жителей. Переселенцы, в свою очередь, перенимали наиболее выгодные приемы ведения скотоводческого хозяйства.
В XVII в. основой хозяйства жителей Южного Урала по-прежнему остается полукочевое скотоводство, которое вполне удовлетворяло жизненные потребности башкир.
Башкирские восстания вызывали зверства карателей, которые сопровождались не только физическим уничтожением десятков тысяч людей и сотен деревень, но и полным разорением хозяйства. Несмотря на это башкиры, как скотоводы, быстро восстанавливали свое традиционное занятие – скотоводство. А земледелие, как новая для них отрасль хозяйства, приводилось в прежнее состояние тяжело, долго или вообще забрасывалось. Тем не менее, оно постепенно восстанавливается в быту башкирского народа. К концу XVII века земледелие становится основным занятием у северо-западных башкир, где уже из-за сокращения пастбищ и увеличения плотности населения не было возможности заниматься полукочевым скотоводством. У основной массы башкир земледелие играло побочную роль в хозяйстве. Пришлое население, в основном, занималось земледелием [4].
Увеличение плотности населения привело к сокращению пастбищных угодий, следствием чего явился значительный упадок скотоводческого хозяйства, особенно в 30-50 гг. XIX века. Упадку скотоводческого хозяйства способствовала кантонная система управления, при которой администрация принимает ряд мер по переводу полукочевых башкир к оседлости. В 1835 г. в целях дальнейшего усиления надзора за поведением башкир был учрежден институт попечительства. Попечитель должен строго следить за тем, чтобы все башкирское население занималось земледелием. Особенно крутые меры по насильственному переводу полукочевников к оседлости и земледелию предпринимались при генерал-губернаторе В.А. Обручеве, когда приказным путем насаждалось земледелие. В этих условиях земледелие получает дальнейшее развитие.
В середине XIX века под давлением царских чиновников башкиры стали выращивать картофель.
Массовое расхищение башкирских земель резко сократило пастбищные угодья, что привело к упадку скотоводства. В конце XIX века уже редко можно было встретить у одного хозяина 50-100 голов лошадей. Прежде бедный башкир имел столько лошадей и скота, сколько в начале XX века имел богатый [2].
Широко практиковался захват земель у коренного населения с передачей их казне. Эта политика захвата земель вызывала переселение местного населения, нередко принимавшие массовый характер. В дореформенный период наблюдалось также массовое бегство населения от крепостной зависимости в дальние, глухие районы.
Проникновение капиталистических отношений в башкирскую деревню привело к разложению башкирского крестьянства. В конце XIX века в земледельческих районах Уфимской губернии более половины дворов не занимались земледелием или сеяли лишь до 4 десятин, и на их долю приходилась только 1/5 часть всего посева. В Оренбургской губернии 56-58% дворов вотчинников составляла беднота, 27-29% – среднее крестьянство и 15% – кулачество. Таким образом, в башкирской деревне происходит резкая социальная дифференциация. Тысячи разорившихся крестьян покидают свои деревни и в поисках заработка уходят батрачить в кулацкие хозяйства, в заводские поселки.
С 60-х годов начался рост аренды земли. Аренда была двух видов: аренда из нужды и аренда предпринимательская. Тысячи бедняков арендовали мелкие участки, чтобы не умереть с голоду, заплатить налоги. Эта аренда была крепостнической, потому что таким путем помещики приобретали рабочие руки, так как она была за часть урожая, за хлеб.
Переселения не прекратились и в пореформенный период. «Скупка» обширных земельных угодий купцами, заводчиками, помещиками и чиновниками за ничтожную цену была по существу равнозначна ограблению. С 1869 по 1879 г. только в Уфимской губернии было распродано 852 тыс. дес. земли, а под видом межевания башкирских земель в конце 90-х годов отчуждено в казну 786 тыс. дес. [3].
Составной частью столыпинской аграрной реформы являлось переселение крестьян из центральных губерний на окраины. За 1904-1914 гг. в Оренбургскую губернию прибыло 65574, в Уфимскую – 43885 человек [7].
Все эти последствия политики самодержавия – феодальный захват земель, грабительские поборы – приводили к утрате многими народами своей территориальной целостности, к дисперсности расселения, нарушению установившихся этнических связей, размыванию существовавших и формировавшихся этнических общностей. Отделившиеся вследствие вынужденных миграций от своего основного этнического массива группы попадали в окружение другой этнической среды, что обычно приводило к постепенной их ассимиляции.
В советское время новая волна миграции в степи была связана с освоением целины. В степной зоне к востоку от Волги было распахано примерно 42 млн. га целинных и залежных земель. Для их освоения в 50-60-е годы из густонаселенных районов страны переселилось не менее 3 млн. человек.
Роль переселений как фактора, влиявшего на этнические процессы, была двойственной. Несомненно, что они тормозили этническую консолидацию, разрывая и уменьшая традиционные этнические территории коренного населения. В то же время во всех районах поселения русских, украинских и других крестьян, контакты с ними способствовали усвоению местными жителями новых для них, более передовых приемов земледелия, сельскохозяйственной техники, многих культурных навыков, в скотоводческих районах усиливалась тенденция оседания кочевников, большое значение имели языковые и бытовые контакты, приводившие к национально смешанным бракам и облегчавшие сближение переселенцев с местными народами. В поисках новых источников для жизни человек нашел в степи возможность приучения ценных видов животных. Степные ландшафты предоставляли прочную базу для развития скотоводства, которое стало у здешних народов главной отраслью их труда. Вопрос о влиянии хозяйственной деятельности человека на природу степей и на животный мир давно привлекает внимание ученых. При решении будущей судьбы степей их значение в духовной жизни нашего народа должно сыграть не последнюю роль. Ведь ландшафты страны, наряду с их неисчислимыми ценностями, это и культурное достояние народа.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бромлей Ю.В. Современные этнические процессы в СССР. – М.: Наука, 1977. – 32 с.
2. История Башкортостана. С древнейших времен до 1917: Учебник. – Уфа, 1991.
3. Кузеев Р.Г. Историческая этнография башкирского народа. – Уфа, 1978.
4. Кузеев Р.Г., Шитова С.Н. Башкиры. – Уфа, 1963. – С. 24-25.
5. Морозова Л.М. Динамика степной растительности Южного Урала и его антропогенные изменения. – Свердловск: УНЦ АН СССР, 1985. – 89 с.
6. Чибилев А.А. Лик степи. – Л.: Гидрометеоиздат, 1990. – 32 с.
7. Экономика Башкортостана: Учебник для вузов и ссузов / Под. общ. ред. Х.А. Барлыбаева. – Уфа: Издание Башкирского университета, 1998. – С. 27-28.