ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ КАРГАЛИНСКОГО ДРЕВНЕГО ГОРНО-МЕТАЛЛУРГИЧЕСКОГО КОМПЛЕКСА В НОВЕЙШЕЕ ВРЕМЯ
Первые литературные сведения о «чудских копях» на Каргалинских рудниках появились в конце XVIII в. в трудах П.И. Рычкова. В своей «Топографии Оренбургской губернии» он пишет следующее: «… рудники по большей части суть старинные копи, по которым довольно означается, что древние здешних мест обитатели в горных делах, а наипаче в плавке меди, в свое время великие и сильные имели промыслы и имели…». Далее он сообщает о находках на рудниках: «…Тут же находят и инструменты наподобие серпов, или кривых ножей, … у коих наружный вид немалую древность изъявляет» [5]. Это были первые археологические находки на Каргалах. В начале XX века И.А. Кастанье – активный сотрудник Оренбургской Ученой Архивной Комиссии – провел своеобразную «инвентаризацию» памятников археологии Оренбургской губернии. Составленный им свод «Древности Киргизской степи и Оренбургского края» содержал информацию и о древних рудниках [2]. Однако, систематическими археологическими исследованиями Каргалинских рудников долгое время никто не занимался, вплоть до 90-х годов XX века.
Необходимость детального исследования Каргалинских рудников стала очевидной в процессе обработки материалов археологических раскопок курганных могильников древнеямной культурно-исторической общности (КИО), произведенных на территории Оренбургской области в 1984-1992 гг. археологической экспедицией ОГПИ (ныне ОГПУ). В погребальных комплексах эпохи ранней бронзы обнаружено более 60 орудий труда и предметов вооружения из меди, конструктивные детали, металлоемкость которых позволили констатировать высокий уровень развития металлургии и металлообработки меди в среде племен носителей ямной и «полтавкинской» археологических культур. Результаты исследований подтвердили вывод Е.Н. Черных о формировании в пределах III-II тыс. до н.э. в наиболее восточном районе Циркумпонтийской металлургической провинции ямного очага металлургии «чистой меди», базировавшегося на Каргалинском месторождении медистых песчаников.
С 1988 г. в ходе разведочных работ, проводившихся экспедициями ОГПИ, Института археологии РАН, Института степи, обнаружены поселения и курганные могильники на территории рудного поля, из чего был сделан вывод о наличии древних разработок, проводившихся в крупных масштабах, в верховьях рек Верхняя Каргалка и Янгиз, а также по их притокам. В ходе обследования данной территории экспедицией Института археологии РАН под руководством Е.Н. Черных выявлено уникальное поселение горняков-металлургов на участке «Горный» и составлен охранный паспорт на Каргалинские рудники, как на памятник истории и культуры республиканского значения. Е.Н. Черных на Каргалах выделено 12 участков скопления горных выработок. По результатам разведок стало очевидно, что наибольший интерес для историко-археологического исследования представляют участки «Горный», «Паника», «Мясниковский», «Ордынский», так как древние памятники на их территории разрушены горными выработками Нового времени в меньшей степени, чем на других. Вскоре на участке «Горный» на территории поселения экспедицией Е.Н. Черных была заложена разведочная траншея [6]. В 1991-1992 гг. на территории Каргалинского рудного поля Институтом археологии РАН обнаружено еще 15 пунктов с древним и старинным культурным слоями, а Оренбургской археологической экспедицией ОГПИ под руководством Н.Л. Моргуновой и О.И. Пороховой произведены раскопки курганного могильника у с. Уранбаш [4].
В 1994 г. сотрудниками Института степи УрО РАН под руководством А.А. Чибилева на Каргалах выявлены объекты природного наследия (Мясниковская роща, Сыртово-Каргалинские лески и др.), а также по заказу Администрации Оренбургской области разработан проект организации ландшафтно-исторического заповедника «Каргалинские рудники» [3].
Главной целью археологических исследований 90-х годов XX в. являлось вскрытие основных черт производства раннего периода функционирования Каргалинских рудников. Для этого проводились широкие комплексные исследования, включающие как полевые, так и лабораторные изыскания – изучались проблема соотношения Каргалов с металлургическими очагами и провинциями Евразии в бронзовом веке, а также место и значение Каргалинского комплекса в структуре каждой из таких систем (Евразийская и Циркумпонтийская металлургические провинции). К настоящему времени наиболее значительные раскопки проведены на поселении Горный, а также на Уранбашском I (южном), Першинском и Комиссаровском могильниках.
Уранбашский I курганный могильник находился на восточной окраине села Уранбаш Октябрьского района. Могильник расположен на ровной площадке первой надпойменной террасы правого берега реки Каргалки неподалеку от устья Ордынского оврага. На противоположном берегу реки находится массив древних шахт Каргалинских медных рудников, получивших название «Уранбаш–Воскресеновский». В 1991-1992 гг. экспедицией Оренбургского педагогического института под руководством Н.Л. Моргуновой произведены раскопки курганов с целью выяснения их хронологической и культурной принадлежности в связи с началом исследования Каргалинских рудников [4]. Могильник состоял из 9 курганных насыпей, 7 из которых были раскопаны. Они отличаются как по своим размерам, так и по количеству обнаруженных в них захоронений. Насыпи курганов земляные, округлые в плане, полусферические, оплывшие. Всего исследовано 59 погребений. Самым крупным в могильнике был курган №1, содержавший единственное разрушенное погребение, отнесенное автором раскопок к ямной культуре. Остальные курганы Уранбашского I могильника связаны с населением срубной культуры позднего бронзового века. Погребения располагались компактными группами, значительная их часть на уровне погребенной почвы перекрыта плитами песчаника. Положение большинства погребенных характерно для срубной культуры: останки скорчены на левом боку с подогнутыми ногами, руки согнуты в локтях, кисти рук – перед лицом или прижаты к груди (поза адорации). Только в кургане №8 зафиксировано 5 захоронений с положением останков скорченно на правом боку, причем в одном из погребений ноги сильно подогнуты и прижаты к животу, грудной клетке и к согнутым между ними костям рук. Ориентировка головы в большинстве погребений северо-восточная, изредка – северная и северо-западная. Эти аномалии обряда, вероятно, обусловлены контактом с алакульской культурой восточных районов Южного Урала. Погребения содержали характерный инвентарь: керамику срубной культуры, бронзовые украшения – браслеты и височные подвески, датируемые серединой II тыс. до н.э. Все сосуды ручной лепки и подразделяются на две группы (горшковидные и баночные), в состав формовочных масс входят шамот, дресва, дробленая медная руда и органика (навоз животных), изредка – дробленая раковина и кость. Можно предполагать, что курганы оставлены рудокопами, что подтверждается близостью могильника к древним шахтам Каргалинских рудников и наличием примеси толченой медной руды в глине найденных сосудов.
Раскопки поселения Горный (площадью приблизительно 3,5-4 гектара), расположенного на V участке скоплений горных выработок, проведенные под руководством известного московского археолога и историка металла Е.Н. Черных, дали невероятный по своему богатству и новизне материал. Памятник открыт в 1991 г., его раскопки проходили в 1992-1999 гг. и были возобновлены в 2002 году. Селище локализовалось на вершине мыса-холма, его площадка была плотно окружена сотнями поверхностных следов горных выработок. На поселении четко фиксируются две основные фазы его существования. Ранняя фаза связана со строительством большого количества глубоких и узких ям-жилищ (около 50) и сети сакральных канав. Е.Н. Черных предполагает сезонный характер «жилищ-нор», канавы же, по его мнению, служили имитацией горных выработок. В позднюю фазу существования поселения на месте разрушенных и намеренно засыпанных жилищ-нор откапываются котлованы огромных (площадью до 240 м2) всесезонных комплексов, состоявших из жилых помещений, плавильных и рудных дворов [9]. Насыщенность культурного слоя поселения Горный фантастически велика. К примеру, из слоев лишь одного, сравнительно небольшого раскопа площадью всего 892 м2, удалось извлечь многочисленный материал: фрагменты глиняных сосудов (более 110 тыс.), из них удалось восстановить 755; около 400 медных изделий и их фрагментов; каменные литейные формы и их фрагменты (172), каменные молотки и молоты и их фрагменты (более 1000) и т.п. Одних только костей было обнаружено свыше 2 млн. [8].
В 1996 году Каргалинской экспедицией Института археологии обнаружена курганная группа у с. Першин [7]. Могильник расположен в центре Каргалинского горно-металлургического центра, против слияния р. Усолки и р. Каргалки, на мысовой площадке первой надпойменной террасы правого берега Каргалки, между с. Комиссарово и хут. Першин (Портнов) Октябрьского района, к северу от грейдерной дороги Уранбаш-Комиссарово. Першинская курганная группа, представленная тремя курганами, длительное время подвергалась распашке, и поэтому форма курганов сильно искажена. Не исключено, что в древности курганов было больше, но многолетняя пахота очень сильно сгладила рельеф мыса.
Раскопки кургана №1 Першинской курганной группы, проведенные в 1998 г. под руководством Е.Н. Черных дали необычайно ценную информацию. Было установлено, что першинское могильное поле первоначально могло представлять собой беспорядочно разбросанные небольшие группки либо бескурганных, либо перекрытых очень незначительной земляной насыпью погребений разного возраста (хотя и относящихся в целом к бронзовому веку). На могильнике прослежена редкая ситуация, когда позднее погребение не «впускалось» в раннюю насыпь, а, наоборот, служило причиной сооружения более значительной земляной насыпи. Под эту насыпь и попадали разновременные погребения могильника. Главной же сенсацией раскопок 1998 г. стало обнаружение уникального захоронения подростка-литейщика ямной культуры РБВ с песчаниковой литейной формой [7].
В 2000-2001 гг. изучение Каргалинского древнего ГМЦ было продолжено экспедицией Института степи УрО РАН под руководством С.В. Богданова, при участии автора тезисов. Были закончены исследования Першина [1] и начаты раскопки Комиссаровского курганного могильника. В Першинском могильнике изучены курганы №3 и №4, располагавшиеся южнее кургана №1. В курганах №3 и №4 Першинского могильника исследовано 19 захоронений позднего «постпокровского» (позднесрубного) периода срубной культуры. Обряд захоронений демонстрирует яркие признаки срубной культуры: останки захоронены скорченно на левом боку в позе адорации головой к северо-востоку. Несколько погребений кургана №4 выделяются аномально-архаичным положением рук, характерным для среднего бронзового века. Практически вся керамика кургана №3 представлена типично-срубными формами. Здесь стоит выделить уникальный сосуд из погребения №3 с пиктографическими рисунками (прочерченный «вензель» размерами 6*6 см, заполненный ногтевидными оттисками, напоминающий по форме человеческую стопу или ухо, от «вензеля» на боковине сосуда отходит несколько рядов ногтевидных оттисков, связывающих прочерченную пиктограмму с рисунком териоморфного безногого рогатого существа на обороте сосуда, выполненного наколами). Несомненна культовая принадлежность этого сосуда. Среди керамики из захоронений кургана №4 наиболее интересен сосуд с обильной примесью медной руды. Прямых аналогов этому сосуду до сих пор не известно. В погребальной и поселенческой керамике горняков-металлургов позднего бронзового века встречены лишь сосуды, содержащие отдельные крупицы медной руды, попавшие в глиняное тесто сосудов вместе с шамотом, либо использованные в качестве дресвы. Насыпи курганов №3 и №4 возведены, вероятно, одновременно, после того как обе естественные гривистые площадки оказались сплошь занятыми погребениями. Корреляция половозрастных характеристик, анализ обряда и инвентаря позволяют рассматривать оба кургана в качестве семейно-родового некрополя. В каждом из курганов, очевидно, захоронены представители наиболее старшего и младшего поколений одной семьи, т.е. «деды и внуки». При этом, центральное место на подкурганных площадках занимали захоронения зрелых субъектов.
Комиссаровский могильник располагается в междуречье рек Усолки и Каргалки в 3 км северо-западнее места их слияния и в 2 км северо-восточнее с. Комиссарово в глубине плато. В рельефе плато, соответствующего второй надпойменной террасе р. Каргалки, выделяются несколько сегменто-гривистых площадок, сложенных тяжелыми суглинками, включающими мелкие обломки плитняка. По сведениям местных жителей в 70-80 гг. XX века Комиссаровский могильник насчитывал до 15 курганов. Во время работ по благоустройству полей тракторами с тяжелой прицепной техникой большая часть курганов была нивелирована. Наибольший урон понесли два самых крупных кургана, расположенных в междуречье Усолки и Каргалки – №1 и №2, соответственно, достигавших высоты 3-3,5 м и 1-1,2 м. Во время пахоты плугами было выворочено много плит красных пермских песчаников, перекрывавших могилы. В начале 90-х гг. XX века под восточной полой кургана №1 местными жителями вскрыто несколько скорченных на левом боку детских костяков с баночными сосудами, утраченными впоследствии.
В 2000-2001 гг. на площадке Комиссаровского могильника достоверно установлено лишь два кургана (№1 и №2), они и были раскопаны за сезон 2001 года. В кургане №1 всего выявлено 16 захоронений двух культурно-хронологических групп. Раннюю группу составили 11 погребений постпокровского (позднего) периода срубной культуры. К поздней группе принадлежит 5 впускных сарматских захоронений последней четверти I тыс. до н.э. Последовательность совершения захоронений внутри этих групп не установлена. Особый интерес вызывает группа погребений позднего бронзового века. Насыпь, сооруженная над этими 11 захоронениями, для Волго-Уральского региона является одной из самых крупных. Погребальный обряд срубных захоронений типичен для данной культуры: скорченно на левом боку в позе адорации головой к северо-востоку. Большой редкостью следует признать наличие в одном кургане значительного количества ювелирных украшений. По относительному богатству инвентаря выделяется группа погребений одновозрастных молодых (20-24 года) мужчин (все приведенные половозрастные определения любезно предоставлены сотрудницей ИА РАН А.П. Бужиловой), содержащих бронзовые браслеты, золотые, серебряные височные подвески, пастовые бусы. Глиняные сосуды из этих погребений, а также из захоронений №6-7 оформлены в алакульском стиле, но по составу формовочных масс не выделяются из серии срубной керамики. Очень специфична демографическая ситуация кургана №1, где захоронены пять детей в возрасте от 5 до 9 лет, один юноша 15-18 лет и пять молодых мужчин 20-24 лет. Можно предполагать, что этот курган являлся сепаратным кладбищем относительно молодых субъектов мужского пола, принадлежавших к одной семейно-родовой группе носителей срубной культуры, состоявшей в кровном родстве с алакульской популяцией. Пять захоронений кургана №2 Комиссаровского могильника совершены в позднем бронзовом веке и относятся ко второму, позднему (постпокровскому) периоду срубной культуры, останки взрослых субъектов из погребений №1 и № 3-5, как и в кургане №1 принадлежат мужской части популяции. Очевидное дублирование элементов погребального обряда, совпадение основных антропологических и археологических характеристик погребального инвентаря в курганах №1 и №2, свидетельствуют о хронологической близости курганов и их принадлежности к мужской группе одного рода. Примечательно, что примесь медной руды в курганах №1 и №2 содержали лишь сосуды типично-срубного облика, тогда как украшения отчетливо коррелируются с керамикой с алакульскими чертами.
В культурно-хронологическом отношении срубные погребения Комиссаровского и Першинского могильников, несомненно, едины. Определенную специфику некрополям позднего бронзового века, исследованным в долине Каргалки, придает широкое использование плит пермских песчаников в перекрытиях могил. В степном Приуралье большая часть синхронных срубных захоронений перекрыта деревянными накатниками, либо вовсе лишена признаков каких-либо перекрытий. Камень в закладах могильных ям использован лишь в Свердловском и Новобелогорском могильниках в верховьях Бузулука, а так же в некрополях долины Салмыша, где, как и по берегам Каргалки, встречаются естественные выходы каменных плит.
В 2002 году изучение историко-культурного наследия Каргалов было продолжено. Экспедицией Института Археологии РАН возобновлены раскопки поселения горняков-металлургов на участке «Горный», а с 26 июля по 1 августа 2002 г. на Каргалах прошел Международный полевой симпозиум «Древнейшие этапы развития горного дела и металлургии в Северной Евразии: Каргалинский комплекс», посвященный проблемам изучения и сохранения этого уникального памятника. В работе симпозиума приняли участие ученые США, Германии, Англии, Испании, Украины, России и других стран.
Несмотря на то, что в 1995 г. Указом №176 Президента Российской Федерации Каргалинские рудники объявлены историко-культурным памятником федерального значения, ни один из участков ГМЦ не был выведен из хозяйственного использования и не взят под государственную охрану. В конце 90-х гг. XX в. на Каргалах началась промышленная разработка нефти, создающая угрозу археологическим объектам.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Богданов С.В. Першинский курганный могильник // XV Уральское археологическое совещание. – Оренбург, 2001.
2. Кастанье И.А. Древности Киргизской степи и Оренбургского края // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Выпуск XXII. – Оренбург, 1910.
3. Ландшафтно-историческое обоснование проекта организации ландшафтно-исторического заповедника «Каргалинские рудники»: Отчет о НИР/Институт степи УрО РАН: Руководитель Чибилев А.А. – Оренбург, 1994.
4. Моргунова Н.Л. Могильник у с. Уранбаш на Каргалинских рудниках // Археологические памятники Оренбуржья. Выпуск III. – Оренбург, 1999.
5. Рычков П.И. Топография Оренбургской губернии. – Уфа, 1999.
6. Черных Е.Н. Каргалы. Забытый мир. – М., 1997.
7. Черных Е.Н., Кузьминых С.В., Лебедева Е.Ю., Луньков В.Ю. Исследование курганного могильника у с. Першин // Археологические памятники Оренбуржья. Выпуск IV. – Оренбург, 2000.
8. Черных Е.Н. Каргалинский комплекс в системе металлургических провинций Евразии // XV Уральское археологическое совещание. Тезисы докладов международной научной конференции. – Оренбург, 2001.
9. Черных Е.Н., Антипина Е.Е., Кузьминых С.В., Лебедева Е.Ю., Луньков В.Ю. Каргалы и древнейшее горно-металлургическое производство на севере Евразии // Краткие сообщения Института археологии. Выпуск 213. – М., 2002.