К ИСТОРИИ ФОРМИРОВАНИЯ СТЕПНЫХ КОМПЛЕКСОВ НА СЕВЕРЕ СРЕДНЕРУССКОЙ ЛЕСОСТЕПИ

Вопросы формирования современного облика Среднерусской лесостепи рассматривались многими исследователями [11, 14,–16, 18]. При этом до сих пор нет единого мнения во взглядах на проблему эволюции природных комплексов, в том числе и степей. Эти расхождения во многом определяются недостаточностью палеонтологических данных и других фактических материалов.
В истории растительности Русской равнины основное значение имеет вопрос о времени появления растительных формаций современного облика. «Имеющиеся палеоботанические материалы позволяют достаточно уверенно решать этот вопрос лишь в отношении растительности лесного типа. По растительным формациям степного типа материалов совершенно недостаточно» [7].
Тем не менее, очевиден факт, что основные преобразования в направлении формирования степных комплексов происходили в голоцене. В начале голоцена растительность носила черты перегляциальной флоры предшествующих периодов [20, 22, 25]. Постепенное нарастание тепла вызвало распространение на севере Среднерусской возвышенности березово-соснового редколесья [26, 33]. На возвышенных частях плакоров преобладали полынно-разнотравно-злаковые сообщества. В последующий бореальный период на территории Центральной лесостепи начинают распространяться широколиственные леса (липа, дуб, вяз), а в южной части – дерновинно-злаковые степи [24]. Максимальное распространение широколиственных лесов датируется климатическим оптимумом середины голоцена – 5500 ± 500 л.н. [6, 9, 10, 25]. Леса интенсивно распространяются по крупным речным долинам и проникают на плакоры, вытесняя злаково-разнотравные группировки. По оценкам многих авторов в среднем голоцене территория современной лесостепи была сплошь облесена [20–22, 26–28]. Южная граница лесов проходила по северной границе современной степной зоны [26, 27].
В последующий суббореальный период при сохранении общих контуров ареалов основных доминантов широколиственных лесов происходит их постепенное, а в позднем голоцене – катастрофическое сокращение. Южная граница лесов отступает на север на 200–400 км, и лесной тип растительности сменяется степным [3].
Относительно кардинальных изменений растительного покрова второй половины голоцена существует несколько мнений: 1) произошли действительно существенные изменения климата, 2) возросло средообразующее влияние человека и 3) существенных изменений климата не было – растительность изменялась вследствие цикличности естественных сукцессионных процессов.
Сторонники изменения климатических условий [2, 4, 30] опирались в основном на палеогеографические данные, считая, что в течение суббореального периода климат был значительно более теплый и сухой, чем в предшествующий атлантический период.
В качестве доказательства таких существенных изменений были приведены данные о наличии одного или нескольких пограничных горизонтов в торфяниках, образовавшихся в результате задержки процесса торфообразования, местами даже частичного разложения торфа [20] и увеличении количественного состава пыльцы травянистых видов. Как оказалось впоследствии, далеко не все торфяники имели пограничный горизонт [5], а те, что имели – часто отличались наличием углей и пней, что указывает на их антропогенное происхождение [12]. Археологические раскопки показали, что время появления первого пограничного горизонта синхронизируется с эпохой бронзы, когда практиковалось выжигание торфяников под пашню [13, 17].
С.М. Разумовский [23] же полагал, что количественные изменения видов растений в пыльцевых спектрах вполне возможны и в более или менее стабильном климате за счет нормальной сукцессионной динамики, либо за счет экзогенных нарушений. Он считал, что нормальная длительность олиготрофной сукцессии составляет 900–1 000 лет.
Согласно представлениям других авторов [12, 18, 20], заметные сокращения лесов и замещение их степью на юге Восточной Европы должны иметь не только климатические причины. Отличительной особенностью второй половины голоцена является существенное влияние хозяйственной деятельности человека на развитие экосистем. Сравнительно-географическое исследование горизонтальных рядов почвы показало, что состав и строение почвенного покрова на водораздельных пространствах и террасах рек существенно менялись не только в связи с изменением окружающей среды, но и под влиянием антропогенного фактора.
О том, что в эту эпоху неолита лес вырубался человеком, общеизвестно. Именно дубовые, достаточно осветленные и богатые перегнойными почвами леса, являлись местом оседлого земледелия, а потом и скотоводства [31, 32]. Если учесть тот факт, что на строительство жилищ, городов и оборонительных сооружений требовалось много древесины, то масштабы вырубок лесных массивов достигали значительных размеров. Производящее хозяйство, как мощный фактор воздействия на биоценотический покров, проявляется особенно отчетливо с начала бронзового века [13, 17, 29]. Пойменное земледелие бронзового века существовало за счет пополнения почвы микроэлементами в период разлива рек, но с выходом на водоразделы человек применил подсечно-огневое земледелие, где в качестве удобрения служила зола.
Уже к началу железного века в результате интенсивного скотоводства, земледелия и использования большого количества древесины на постройки и выплавку металла, человек значительно преобразовал растительный покров Среднерусской лесостепи. Вопреки благоприятным климатическим условиям для смещения ландшафтных зон к югу, они сместились на север [18], а развитие скотоводства привело к ксерофитизации растительного покрова и формированию типчаково-ковыльных и разнотравно-ковыльных степей на месте лесостепных ландшафтов [8].
В субатлантический период тенденция к сокращению широколиственных лесов и трансформации почвы сохранялась. Эволюция последних шла в направлении усиления элювиированности, степени дифференциации и гумусированности [1]. Все это заставляет предположить, что антропогенный, а не только климатический фактор является ведущим в этом процессе [3].
В настоящее время растительный покров региона является сукцессионной системой, большинство процессов которой инициировано хозяйственной деятельностью человека. Дошедшие до нашего времени луговые степи представлены сложным комплексом видов, сформировавшимся в результате наложения в разные фазы истории четвертичного периода различных по происхождению элементов степных, луговых, перегляциально-травянистых и некоторых лесных исторических свит.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Ахтырцев Б.П., Ахтырцев А.Б. Почвенный покров Среднерусского Черноземья. – Воронеж, 1993. – 216 с.
2. Берг Л.С. Некоторые соображения о послеледниковых изменениях климата и лесостепи // Вопросы географии. – М., 1947. – Т. 23. – С. 57–84.
3. Восточноевропейкие широколиственные леса. – М.: Наука, 1994. – 364 с.
4. Герасимов Д.А. К вопросу об изменении ландшафтов в послеледниковую эпоху // Почвоведение. – 1936. – № 2. – С. 203–210.
5. Герасимов Д.А., Марков К.К. Развитие ландшафтов СССР в ледниковый период // Материалы к истории флоры и растительности СССР. – М.-Л., 1941. – Вып. 1. – С. 7–27.
6. Горчаковский П.Л. Растения европейских широколиственных лесов на восточном пределе их ареала // Тр. / Ин-т экологии растений и животных. – Свердловск: Изд-во Ур. фил. АН СССР, 1968. – Вып. 59. – 206 с.
7. Гричук В.П. История флоры и растительности Русской равнины в плейстоцене. – М.: Наука, 1989. – 183 с.
8. Динесман Л.Г. Реконструкция истории рецентных биогеоценозов по долговременным убежищам млекопитающих и птиц // Вековая динамика биогеоценозов. – М.: Наука, 1992. – С. 5–17.
9. Доктуровский В.С. О торфяниках Пензенской губернии // Тр. по изучению заповедников. - 1925. - Вып. 3. - С. 136-148.
10. Зеров Д.К. Основные черты послеледниковой истории растительности Украинской СССР // Тр. конф. по споропыльцевому анализу. – М., 1950. – С. 43–61.
11. Келлер Б.А. Степи Центрально-Черноземной области // Степи ЦЧО. – М.-Л., 1931. – 340 с.
12. Комаров Н.Ф. Этапы и факты эволюции растительного покрова черноземных степей // Зап. Всесоюз. геогр. о-ва. – 1951. – Т. 13. – 326 с.
13. Краснов Ю.А. Раннее земледелие и животноводство в лесной полосе Восточной Европы. – М.: Наука, 1971. – 168 с.
14. Литвинов Д.И. Следы степного послеледникового периода под Петроградом // Тр. / Ботан. музей Акад. наук. – СПб, 1914. – Вып. 12. – С. 246–269.
15. Лавренко Е.М. Основные черты развития флоры и растительности севера Евразии (Палеарктики) в четвертичное время // Тр. / Ин-т геогр. АН СССР. – 1946. – Вып. 37. – С. 315–318.
16. Марков К.К., Лазуков Г.И., Николаев В.А. Четвертичный период. Т.1. – М.: МГУ, 1965. – 370 с.
17. Мерперт Н.Я. Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского Междуречья. – М.: Наука, 1974. – 152 с.
18. Мильков Ф.Н. Взаимоотношения леса и лесостепи и проблемы смещения ландшафтных зон на Русской равнине // Изв. Всесоюз. геогр. о-ва. – 1952. – Т. 84, № 5. – С. 431–447.
19. Мильков Ф.Н. Лесостепь и степь Русской равнины. – М., 1956. – 144 с.
20. Нейштадт М.И. История лесов и палеография СССР в голоцене. – М.: Изд-во АН СССР, 1957. – 256 с.
21. Нейштадт М.И. История лесов и палеография СССР в голоцене // Изв. АН СССР. Сер. геогр. – 1983. – № 2. – С. 103–108.
22. Пьявченко Н.И. Торфяники русской лесостепи. – М.: Изд-во АН СССР, 1958. – 190 с.
23. Разумовский С.М. Избранные труды. – М., 1999. – 560 с.
24. Серебрянная Т.А. Палеофитологическая характеристика лессов из разреза у пос. Карачиж в районе г. Брянска // Палинология плейстоцена. – М., 1972. – С. 55–72.
25. Серебрянная Т.А. Развитие растительности Среднерусской возвышенности в голоцене: Автореф. дис... канд. геогр. наук. – М., 1978. – 19 с.
26. Серебрянная Т.А. О динамике лесостепной зоны в центре Русской равнины в голоцене // Развитие природы территории СССР в позднем плейстоцене и голоцене. – М., 1982. – С. 179–186.
27. Серебрянная Т.А. Динамика границ центральной лесостепи в голоцене // Вековая динамика биогеоценозов. Чтения памяти акад. В.Н.Сукачева. – М., 1992. – Вып. 10.– С. 54–70.
28. Серебрянный Л.Р. Динамика распространения некоторых древесных пород на северо-западе СССР в послеледниковое время // Палинология голоцена. – М., 1971. – С. 5–7.
29. Смирнов О.В. , Бобровский М.В. Воздействие производящего хозяйства на состав и структуру лесного покрова // Оценка и сохранение биоразнообразия лесного покрова в заповедниках Европейской России. – М., 2000. – С. 22–26.
30. Танфильев Г.И. Доисторические степи Европейской России // Земледелие. – 1896. - Т. 3, кн. 2. – С. 73–92.
31. Третьяков П.Н. Подсечное земледелие в Восточной Европе // Изв. ГАИМК. – М.-Л., 1932. – Т. 14, вып. 1. – С. 333–341.
32. Третьяков П.Н. Восточнославянские племена. – М., 1953. – 111 с.
33. Хмелев К.Ф. История развития растительного покрова Центрального Черноземья в голоцене // Биол. науки. – 1979. – № 1. – С. 130–134.

Н.Я. Скользнев, Л.Н. Скользнева