О ПРОИСХОЖДЕНИИ ЛАНДШАФТНОГО ТЕРМИНА СТЕПЬ

Происхождение ландшафтного термина степь интересует не только языковедов, но и естествоиспытателей [14. С. 28-29].
В средневековых персидских памятниках степное пространство от Дуная на западе до Иртыша на востоке именуется Кипчакской степью (перс. De?t-i Qip?aq) по населявшим его племенам кипчаков (половцев). В древнерусских летописях степь называется полем, а Кипчакская степь – Половецким полем [8]. На карте Украины французского военного инженера и картографа Г.Л. де Боплана (Carte d’Ukranie) степи названы по-латыни Loca Deserta «Необитаемые, безлюдные, пустынные места» и по-польски Dzikie Pole «Дикое поле» [2]. Синонимом хоронима Дешт-и Кипчак в восточных источниках было название Хейхат. Малый Хейхат – это степи к западу от Волги, а Большой Хейхат охватывал Южное Заволжье и степи между Яиком и Средней Азией. Турецкий путешественник XVII в. Эвлия Челеби Причерноморские степи неизменно именует (степью) Хейхат [7, С. 7 и сл.]. Хейхат – это арабское междометие hayh?t о горе!, увы!, заимствованное персидским (heyhat) и османским (heyhat) языками.
Термин степь восточные славяне не заимствовали у восточных народов. В тюркских, монгольских и иранских языках для выражения понятия «степь» существует обширная номенклатура, в которой отсутствует слово, с которым можно было бы сопоставить интересующий нас восточнославянский термин: дтюрк. tala степь, каз. dala степь; поле, кирг. tal? степь; поле; долина, монг. тал поле, степь, равнина, открытое пространство, дтюрк. ??l степь, каз. ??l пустыня, голая степь, кирг. ??l пустыня; степь, равнина, башк. s?l пустыня, туркм. ??l пустыня, тур. ??l пустыня; степь, монг. ц?л пустыня, дтюрк. q?r плоскогорье, каз. q?r (слегка) возвышенная местность с пастбищами, посевными угодьями; хребет (q?r arqa позвоночный столб), кирг. q?r горный хребет; гребень горы; холмистая степь; возвышенность; верх, поверхность, туркм. q?r холмистая и каменистая степь; голая степь, ног. q?r степь; поле; нива, тур. k?r поле, степь; равнина; луг, башк. q?r хребет, гребень горы; поле, нива, монг. хээр открытое поле, степь, дтюрк. yaz?., ног. yaz?, хак. ?az? степь, равнина (ср. тур. yass?, азерб. yast?, башк. ya??, карач.-балк. cass? плоский и широкий), тув. xovu степь (ср. монг. говь г?би, полупустыня), монг. х?д?? степь, перс. d??t степь, равнина; поле; пустыня, афг. d?g дол, равнина (в противоположность лесу и горам); степь, daxt ~ daxta степь, полупустыня.
Впервые в литературе слово степь (англ. steppe) употребил Вильям Шекспир в пьесе «Сон в летнюю ночь», опубликованной в 1600 г., а в русской литературе оно встречается впервые в сочинении московского купца Федора Котова «О ходу в персидское царство и из Персиды в Турскую землю, и в Индию, и в Урзум», совершившего в 1623 г. путешествие в Персию с царской казной.
Ландшафтный термин степь этимологизировался: как *сътеп «вырубленное место» от тепти бить (Р.Брандт); *сътепь «вытоптанное место» от топтать; *сьтепь «то, что простирается», «простор» в сопоставлении с лит. sti?ptis, staip?tis вытягиваться и лат. stiept, staip?t тянуть, stiepties, staip?ties тянуться (Г.А. Ильинский); как слово, родственное осет. t’?p?n плоский, ровный, иран. tap  плоский < ие. *(s)tep  быть плоским, ровным, низким (H.W. Bailey),  (см. [12. С. 755-756; 13. С. 403-404; 9. С. 87; 10. С. 523]). Этимология Бейли должна быть отвергнута по той причине, что осет. t’?p?n плоский, приземистый, низкий; низина, плоскость, происходит от тюрк. tapan ~ taban подошва; плоское место [1, С. 353-354].
В.А. Меркулова [9. С. 90] обратила внимание на замечание М.Фасмера о возможной этимологической тождественности ландшафтного термина степь, если первоначально он означал «возвышенная равнина», с диалектным рус. степь, степ холка, шейный хребет лошади на Колыме (у В.Г.Богораза), степь безлесная возвышенность, водораздел в мезенском и архангельском говорах , которое, вероятно, связано со ст?пень, стоп? [12, С. 756], сюда же следует отнести степ непроходимое место на горе и степа пропасть в бойковском диалекте (одном из древнейших в украинском языке) [11, С. 252], с которыми, безусловно, связано укр. степ степь, ср. сербохорв. ст?па и рум. step? степь.
По мнению В.А. Меркуловой, «при движении славян на юго-восток, на территорию причерноморских степей, это нетронутое пастбище, море трав было названо степью. Местность там была то холмистой, то равнинной, но характер ее оставался тот же». Существует устойчивая семантическая связь «спина» ? «возвышенность», и здесь проявилось вторичное значение слова степь – «луг, пастбище на возвышенном месте, поляна на возвышенном месте», по-видимому, существовавшее в говорах Полесья и Белоруссии, ср. степь плоская безлесная возвышенность в архангельских говорах, при первичном значение слова рус. степь – «хребет, спина, холка быка, коровы, лошади», «спина борзой собаки», сюда же относится степ? спина в новгородских говорах и ст?па обрыв, скала, гора в  карпатских говорах украинского языка [9, С. 87-90]. Учитывая замечание М. Фасмера о возможной связи слов степь «степь» и степь, степ «холка лошади», «безлесная возвышенность, водораздел» и гипотезу В.А. Меркуловой о происхождении ландшафтного термина степь, Э.М. Мурзаев предполагает непосредственный переход орографического термина рус. степь плоская безлесная возвышенность, водораздел, междуречье, гривка, сухая полоса в северный и уральских говорах, укр. степа обрыв, скала, гора, друс. степь ступень, порог, подножие, возвышенность (у И.И. Срезневского) в ландшафтный термин степь (с той же закономерностью что и в словах тайга и тундра) [10, С. 523].
Ландшафтный термин степь не встречается ни в древнерусских летописях, ни в «Задонщине» (XV в.), рассказывающей о победе в 1380 г. на Куликовом поле русского войска под предводительством московского князя Дмитрия Донского над золотоордынским темником Мамаем, ни в «Книге Большому чертежу», составленной в 1627 г. в Разрядном приказе и содержащей данные «старого» и «нового» чертежей территории Русского государства от Белого и до Черного моря и от Новгорода Великого до Тобольска [8, 6]. В этих памятниках понятие «степь» передается словом поле. В «Описании Украины» Г.Л. де Боплана (1651 г.) степь называется  les campagnes или les champs «поля, равнины» [2, P. 50-51]. Однако, в «Книге Большому чертежу» названы протоки Терека Подстепная Быстрая и Подстепной проток [6, С. 91, 146], что свидетельствует о бытовании ландшафтного термина степь в речи терских и, безусловно, донских и запорожских казаков уже в XV столетии. Появление и распространение термина степь в его нынешнем ландшафтном значении хронологически и территориально явно связаны с возникновением казачества. В ХV в. в Приднепровских и в ХVI в. в Донских степях складывается казачье сословие из бывших крепостных крестьян и городской бедноты, бежавших на вольные южные земли (Запорожье, Дон, Терек). Социальный термин казак имеет тюркское происхождение и получил широкое распространение после мон¬гольських завоеваний и образования Золотой Орды вследствие появления на ее просторах многочисленного слоя профессиональных воинов, промышляющих грабежом, составляющих дружины феодалов, стерегущих рубежи и несущих охрану в городах [3]. Именно в казачьей среде, вероятно, появился ландшафтный термин степь, распространившийся затем из украинского (степ м.р.) и русского в разные языки Европы: пол. step м.р., чеш. и слов. step ж.р., венг. sztyepp, болг. степ ж.р., рум. step? ж.р., сербохорв. ст?па ж.р., греч. ??????, англ. и франц. steppe, исп. estepa, нем. Steppe, лит. st?p?, фин. steppi.
Образование в языке нового слова для передачи понятия «степь» или использование для этой цели уже существующего слова с подходящей семантикой определяется выбором какого-то признака степного ландшафта: пустынность, плоский рельеф, необозримость пространства, травянистая растительность, аридность. Например, венг. puszta значит пустой; пустынный, необитаемый; пустыня, степь, термин арм. taphastan степь образован из taphak плоский и stan страна, крым.-тат. ?o??ar степная равнина сопоставим с калм. tsal?ar широкий и открытый, широкий и плоский и монг. цэлгэр просторный, широкий, кит. ц?ою?нь степь пишется иероглифами ц?о трава и ю?нь равнина; поле; степь, от общесемитского корня ‘rb быть сухим, пустынным образовано библейско-еврейское?‘ar?b?h пустынное плато, степь, от которого происходят арабcкое название al-‘arabat пустыни к югу от Мертвого моря (отсюда греч. ’?????? и латин. Aravia) и этноним ‘arab арабы; бедуины, ‘urb арабы; бедуины («обитатели степи») [4].
По водоразделам между бассейнами Днепра и Азовского моря проходили ведущие из Московского государства в Крым (до Перекопа) Муравская дорога (иначе Муравский шлях, Муравская сакма), Изюмская и Кальмиуская дорога (Кальмиуская сакма), росписи которых даны в «Книге Большому чертежу» [7. С. 59-69]. Муравский шлях изображен на карте Украины Г.Л. де Боплана. Черный шлях из Крыма в Западную Украину шел от Перекопа до Таванской переправы через Днепр, затем огибал верховья Ингульца и Ингула, где от него ответвлялся Кучманский шлях, и шел до самого Львова по водоразделу между бассейнами Южного Буга и Днепра, а затем Днестра и Днепра. Кучманский шлях пересекал Южный Буг и вел по водоразделу между Бугом и Днестром до Львова. Первоначально степи Северного Причерноморья были для украинцев и русских диким полем, которое на больших расстояниях приходилось преодолевать по наиболее удобным для этого местам, т.е. по водоразделам. К выбору именно такого пути через степные просторы прибегали и жители степи – татары, что отметил Г.Л. де Боплан: «Татары переходят границу таким вот путем: они идут, постоянно придерживаясь направления между двумя большими реками, выбирая все время более высокие места и ища истоки малых речек, которые впадают в большие, одни в одну из них, другие – в иную. Благодаря этому они не встречают никаких помех в своих набегах…» [2. С. 63]. Движение татар в походах по водоразделам показано Бопланом на рисунке [2. Р. 51]. Степные пространства ассоциировались с бесконечными дорогами, проходящими по водоразделам, и применяемый к ним орографический термин укр. степ, рус. степь получил у осевших в степях казаков значение ландшафтного термина, ср. семантические значения тюркского слова q?r.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. – Л., 1979. – Т. 3. – 360 с.
2. Боплан Г.Л. де. Опис України, кількох провінцій Королівства Польського, що тягнуться від кордонів Московії до границь Трансільванії, разом з їхніми звичаями, способом життя і ведення воєн. – Київ; Кембрідж (Мас.), 1990. – 256 с.; Description d`Ukranie, qui sont plusieurs provinces du Royaume de Pologne, contenu?s depuis les confins de la la Moscovie, jusqes aux limites de la Transilvanie, ensemble leurs m?rs, fa?ons de vivres, et de faire la guerre. Par le Sieur de Beauplan. – Rouen, MDCLX. – 112 p.
3. Бушаков В. До питання про походження слова козак // Східний світ. - 1997. - №1-2. - Київ, 2000. - С. 21-26.
4. Грязневич П.А. Аравия и арабы (к истории термина ал-‘араб) // Ислам. Религия, общество, государство. – М., 1984. – С. 122-131.
5. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. – М., 1956. – Т. 4.
6. Книга Большому чертежу, или древняя карта Российского государства, поновленная в разряде и списанная в книгу 1627 года. (СПб., 1839). – М., 1950. – 229 с.
7. Книга путешествия. Турецкий автор Эвлия Челеби о Крыме (1666-1667 гг.) / Пер. и комм. Е.В.Бахревского. – Симферополь, 1999. ¬ - 144 с.
8. Літопис руський / Пер. з давньорус. Л.Є.Махновця. – Київ, 1989. – XVI+591 c.
9. Меркулова В.А. Заметки из истории и этимологии слов // Этимология. 1968. – М., 1971. – С. 79-91.
10. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. – М., 1984.– 653 с.
11. Онишкевич М.Й. Словник бойківських говірок. – Київ, 1984. - Ч. 2. – 516 с.
12. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. и доп. О.Н.Трубачева. 2-е изд. – М., 1986. –  Т. 3. – 831 с.
13. Цыганенко Г.П. Этимологический словарь русского языка. 2-е изд. – Киев, 1989. – 513 с.
14. Чибилёв А.А. Степи Северной Евразии. – Екатеринбург, 1998. – 192 с.