УДК 633.2 (470.47)
DOI: 10.24412/cl-36359-2021-97-101
ОЦЕНКА СОВРЕМЕННОГО СОСТОЯНИЯ ПАСТБИЩНЫХ РЕСУРСОВ СЕВЕРО-ЧЕЧЕНСКОЙ НИЗМЕННОСТИ
ASSESSMENT OF THE CURRENT STATE OF PASTURE RESOURCES NORTH OF THE CHECHEN LOWLANDS
И.А. Байраков
I.A. Bairakov
ФГБОУ ВО «Чеченский государственный университет», Грозный, Россия
Chechen State University, Grozny, Russia
E-mail: idris-54@mail.ru
Аннотация. Деградация компонентной системы ландшафтного комплекса в полупустынной зоне внешними воздействиями, особенно выпаса скота 2-5 раз превышающих нормы, наложило на активные процессы потепления климата, повлекшее существенное изменение метеорологических элементов: повышение температурного режима, и уменьшение количества осадков, и проявлений неблагоприятных атмосферных явлений уменьшение количества осадков, с частые и продолжительные засухи и губительных суховеев, которые провоцируют активизации дефляционных процессов, разрушающие почвенно-растительный покров, выводя из хозяйственного использования ценные виды кормовых трав. Сумма всех выше перечисленных деградационных факторов нерачительного землепользования, наносит невосполнимые уроны аридному ландшафтному комплексу.
Ключевые слова: аридные ландшафты, пастбищные ресурсы, растительный покров.
Abstract. Degradation component system landscape complex in the semidesert zone external influences, especially grazing 2-5 times higher than the standards imposed on the active processes of climate warming, resulting in a significant change of meteorological elements: increased temperature and decreased precipitation, and manifestations of adverse weather phenomena, the decrease in precipitation, more frequent and prolonged droughts and destructive winds that provoke activation of deflationary processes that Deplete the soil and vegetation cover, bringing economic use of valuable species of forage grasses. The sum of all the above-listed degradation factors of non-productive land use, causes irreparable damage to the arid landscape complex.
Keywords: arid landscapes, pasture resources, soil and vegetation cover.
Сегодня, когда сложились такие тяжелые экологические последствия в аридных ландшафтах, мы видим, что перед наукой и практикой стоят такие важнейшие задачи как повышение природного плодородия песчаных почв, продуктивности нарушенных пастбищных экосистем, а также стабилизация подвижных песков.
Бесхозяйственность и отсутствие какой-либо научно-обоснованной системы контроля над использованием кормовых угодий и поддержания природной продуктивности, перегрузки, в 2-5 раз превышающие их природную продуктивность, повлекли прогрессирующее опустынивание территории Северо-Чеченской низменности.
Аридный комплекс в основном используется как агроэкосистемы, в которых антропогенный фактор последние годы стал значительно превышать их устойчивость, приводящий к тому, что агроэкосистемы испытывают постоянное экологическое напряжение, грозящее перерасти в экологический кризис. Ситуация усугубляется еще тем, что аридный комплекс Чеченской Республики попадает в зону рискованного земледелия на юге России, где огромные пространства охвачены процессом опустынивания.
Для оптимизации процессов рационального землепользования в полупустынной зоне необходимо, на наш взгляд, принять на государственном уровне программу восстановления разрушенных земельных угодий и остановить процессы опустынивания, охватившие почти 80% зоны. Дальнейшее хозяйственное использование пастбищных экосистем должно опираться главным образом на научно-обоснованные мелиоративные мероприятия, проводимые на постоянной основе по поддержании природной продуктивности кормовых угодий, охваченные необратимыми процессами опустынивания.
Борьбу с процессами опустынивания пастбищных экосистем Северо-Чеченской низменности, необходимо вести создавая устойчивые к воздействиям как климатических, так и антропогенных факторов агроэкосистемы, что в конечном итоге даст возможность не только предотвратить крупномасштабные последствия, но и покончить с деградационными процессами и активизировать самовосстановление кормовых угодий
Растительный покров аридных ландшафтов отличается своеобразием и значительным видовым разнообразием развитый на разрушенных и развеваемых оголенных песчаных массах, где господство захватили псаммофильные мезофиты – Avéna satíva, Agriophýllum, Carex colchica, Artemisia arenaria, Cytisus, затем они сменяются ксерофильными псаммофитами – Festúca valesiáca, Koeléria, Stipa, Thýmus, Diánthus, Potentilla, Achilléa millefólium, Euphórbia seguieriána, Artemísia marschalliana, Siléne и др. [2].
Песчаные массивы полупустынной зоны как по механическому составу горных пород, содержанию органических веществ, карбонантности, а также и по характеру содержания водно-растворимых солей имеют значительные различия. Все это, а также различные условия температурного режима и увлажнения, в разных частях низменности, обусловили в значительной степени видовое разнообразие растительности.
Растительный покров песчаного массива подвержен значительным изменениям, и немалую роль здесь играют протекающие в нем почвообразовательные процессы и активность дефляционных процессов.
Процессы самовосстановления растительного процесса песчаных массивов слабо изучены. Еще в первой половине прошлого столетия Гожев А.Д. (1930) наблюдал зарастание разбитых песчаных масс, которое происходило по его наблюдениям следующим образом: «...первыми поселяется песчаный овес (Avéna strigósa), а затем появляются песчаная полынь (Artemisia arenaria) – сараджин, астрагал (Astrāgalus), ясменник (Aspérula)» [3].
После растений пионеров песчаная полынь (Artemisia arenaria) заселяет значительные площади, получают возможность появления в след за ней джузгуна безлистного (Calligonum) и эфедры двуколосковой (Ephédra distáchya), они занимают вершины зарастающих барханных песков и астрагал Лемана (Astragalus lehmannianus), который облюбовал, как правило, межбарханные низины, где пески увлажнены намного выше, чем вершины. Захватывая все больше территории, песчаная полынь (Artemisia arenaria) вытесняет, кроме джузгуна (Calligonum), все виды трав первопроходцев. Однако, чистая ассоциация полыни песчаной не долго остается в одиночестве, активно бархан начинают заселять василек песчаный (Centaurea arenaria), желтинник – скумпик (Rhus cotinus), а на соприкосновении границ голых песков и зарастающих, появляются кохия песчаная (Kochia), скабиоза (Scabiósa), а затем наступает очередь сорных видов, которые отвоевывают значительные территории.
«Если разрушительные процессы еще не привели к образованию барханных форм рельефа, и образовались только котловины выдувания, которые окружены валом сыпучих песков, то процессы зарастания идут иным путем. Господство в растительных ассоциациях в Северо-Чеченской низменности захватили вейниково-полынно-разнотравные виды, которые сложены из видов: Artemisia arenaria, Calamagrostis epigejos, Araneus diadematus, Medicago caerulea, Melilótus officinális, Melilotus polonicus, Cárum cárvi, Silene vulgaris, Silene wolgensis, Linaria vulgaris, Centaurea arenaria, Salsola ruthenica, Euphórbia seguieriána, Kochia, Secale, Bromus tectorum, Bromus sguarrosus, Elymus sibiricus, Sirenia, Línum austriácum, Daucus саrоtа, Séseli» [1].
К числу метеорологических факторов, вызывающих те или иные погодные смены растительного покрова, надо отнести, в первую очередь различия в сумме осадков по отдельным годам, включая сюда также колебания в мощности снежного покрова, а также температурные различия в ходе весны и лета, неодинаковая скорость нарастания среднесуточных температур, связанные с высокими температурами суховеи, и нередкие заморозки как весенние, так и осенние.
Эти изменения, вызываемые в растительном покрове различиями в количестве осадков, проявляется неодинаково в различных частях Северо-Чеченской низменности. Ковыльные и полынные растительные сообщества полупустыни, на почвах с малым количеством органического вещества, довольно быстро меняют свой облик и состав при изменении метеорологических элементов.
Более драматичная картина складывается в центральной части песчаного массива. Здесь обе основные группы травостоя – злаки и полыни – находятся в чрезвычайно неустойчивом равновесии, и любая причина, ослабляющая одну из этих групп, тут же вызывает победу второй. В результате изменения в увлажненности различных лет выступают здесь отчетливо. В ковыльных и типчаковых сухих степях увеличение влажности сопровождается возрастанием роли ковылей в травостое. В типчаковых же сообществах при этом резко вырастает значение тырсы, увеличивающая в своем обилии настолько, что типчак отступает на второе место, и типчаковая полупустыня превращается в типчаково-тырсовую или типчаково-ковыльную.
В тырсовых и ковыльных сообществах чаще встречаются перистые ковыли, главным образом ковыль волосатик и ковыль перистый. Эти изменения происходят сравнительно быстро, обнаруживая у всех видов ковылей способность, изменять свое обилие и занятую ими площадь в течение 3-5 лет. Проективное покрытие во всех ассоциациях здесь вырастает до 100%, а истинное покрытие даже в наиболее обедненных типчаковых сообществах увеличивается с 40-45 до 60-70%. Усиление разнотравья вряд ли может объясняться заносом семян со стороны, а вероятнее всего, зависит от пробуждения в определенных метеорологических условиях тех семенных зачатков растений, которые сохраняются в почве.
Наоборот, все метеорологические условия (высокие температуры, малое количество осадков) ослабляющие и мешающие увлажнении почвы, будут содействовать развитию засух и вызывать противоположные изменения растительности. Именно эта совокупность условий нередко предшествует году с незначительным количеством осадков, позволяя сказать, что засухи часто рождаются осенью и усугубляются неблагоприятной метеорологической обстановкой весны и лета.
Влияние засухи на растительный покров ковыльных и типчаковых сообществ ярче проявляется в резком падении продуктивности, связанном с уменьшением густоты и высоты растений. Быстрое нарастание температуры воздуха, и резкий переход от зимы к лету, быстрое понижение влажности воздуха и раннее развитие суховеев, влекут за собой такое же стремительное выгорание растительности полупустыни. Злаки сохнут на глазах, не успевая выколоситься, и высота их едва достигает 1/3 нормальных размеров. Особенно отчетливо такое выгорание происходит в ковылковых и типчаковых сообществах, которые и так отличаются низкорослостью травостоя, а в засушливые годы остаются настолько недоразвитыми, что сенокос становится невозможным, так как косилка не захватывает травы. Ковыльные сообщества в такие годы практически исчезают почти полностью.
Из травостоя полностью выпадают не только такие влаголюбивые виды, как Filipendula hexapetala, Lathyrus tuberosus, Vicia cracca, но и обычные степные растения, виды Medicago falcate, Jurinea multiflora, Phlomis tuberosa, Salvia tesquicola, виды Silenе, сохраняющиеся лишь одиночными редкими экземплярами. Даже эфемеры и эфемероиды Androsace macima, Erophila verna ,Gaqea bulbifera и другие сокрушаются по численности вдвое – трое по сравнению с нормальными годами.
Проективное покрытие в ковыльных сообществах уменьшается до 60%, а истинное – до 35–40%. Катастрофически падает видовая насыщенность; на 1 км2 остается всего 5-8 видов вместо 16–18 полупустыня становится менее красочной, более однообразной и значительно обедненной видового разнообразия.
Сбор сена снижается в 3-4 раза и в ковыльных сообществах составляет всего 3,1–4,6 ц/га вместо обычных 10,2 ц/га, а полное выгорание под корень дает менее 2,0 ц/га сухой массы. Но как не велики изменения травостоя в ковыльных сообществах, вызываемые колебаниями метеорологических условий, все же основные признаки их ассоциаций, основные господствующие виды остаются, сохраняются и сами ассоциации, меняя лишь свою красочность, свое видовое богатство. Это, правда, может послужить причиной некоторых ошибочных определений, основанных на характере растительного покрова в тот или иной год его исследования. В годы влажные может быть легко сделано заключение о большей, чем в действительности, мезофильности территории, а в годы сухие легко вынести впечатление о большей степени их опустыненности.
Скорость вызванных изменением условий влажности погодных смен не везде одинакова. Легче всего и быстрее они протекают в белополынных ассоциациях, что подтверждает высказанную уже выше мысль о неустойчивой конкуренции между различными полынями и особенно белой и злаками. Этим объясняется их неустойчивость и легкая замена злаками во всех случаях, когда условия становятся хоть немного более благоприятными для последних.
Особенности пастбищной дигрессии в аридных ландшафтах. Вряд ли какой-либо другой фактор играет в жизни растительного сообщества такую большую роль как животный мир. Деятельность животных, населяющих тот или иной биоценоз, настолько тесно связана составляющими его растениями, влияя на последние и в свою очередь, завися от них, что вполне понятны все чаще высказываемые пожелания о необходимости изучения всего биоценоза в целом – фитоценоза и характерной для него фауны. Воздействие животных на состав и свойства растительных ассоциаций очень разнообразны, но на первом месте следует поставить влияние выпаса, значение которого возросло в историческое время с появлением первых скотоводческих хозяйств.
«Это влияние можно считать общепризнанным, что современные степи сформировались под воздействием пасущихся на них животных. Но если по этому вопросу между исследователями прошлого степей расхождений нет, то усиление роли пастьбы в исторический период многими авторами продолжает недооцениваться. Однако наряду с подобными взглядами имеются высказывания противоположного характера, указывающие на отсутствие принципиального различия между пастьбой диких животных и выпасом стад домашнего скота» [5].
Конечно, и в доисторических степях могли встречаться более интенсивно выбитые участки вблизи водопоев, на местах ночевок табунов, но незначительная продолжительность вытаптывания почвы и поедания растений обеспечивала восстановление растительного покрова в сравнительно короткие сроки.
Совершенно иная картина наблюдается с появлением здесь кочевников-скотоводов, стада которых, задерживались на более или менее долгое время в одном месте, оказывали на растительность более мощное воздействие, сопровождавшееся глубокими изменениями её.
Но не следует думать, что эти отличия появились сразу же на первых порах возникновения скотоводства, уже тогда приводя к радикальным коренным сменам растительного покрова. В ходе истории, попутно с изменением исторической обстановки, эволюционировал и выпас скота, принимавший новые размеры и формы. Хотя территория полупустынной зоны пересекалась путями кочевий различных народов, являясь своего рода воротами из Азии в Европу, прохождение каждой из этих человеческих волн было непродолжительным и едва ли могли привести к коренному изменению ранее существовавшей растительности. Правда, в отдельных частях Северо-Чеченской низменности пески, лежащие на этих путях, могли подвергаться развеиванию, кое-где имело место интенсивное уничтожение растений, но периоды, отделявшие друг от друга великие передвижения народов, были настолько большими, а территория полупустынной зоны оставалась так слабо освоенной, что вызванные изменения довольно быстро сглаживались, исчезали, не оставляя следа.
Это свидетельство того, что основные пастбищные угодья сохраняли еще в то время свой первобытный, почти не тронутый человеком, характер. К XVIII веку практически заканчивается присоединение всего Восточного Предкавказья к Российской империи и начинается закладки цепи казачьих станиц по Тереку, в глубине песчаного массива поселяются ногайские кочевья, которые со временем стали оседлыми. В составе стад падает значение лошадей, на смену которым растет овцеводство. Численность скота растет быстрыми темпами, и уже к концу прошлого века измерялось сотнями тысяч голов, отсутствие межплеменной враждебности стали обеспечивать освоение почти всей территории Северо-Чеченской низменности. Значительные площади были изъяты и пастбищных угодий в пользу земледельцев. Появляются сады, виноградники и обширные поля зерновых и бахчевых культур.
Изложенный выше и проанализированный материал указывает на то, что эффективное использование природно-ресурсного потенциала аридных пастбищных экосистем в перспективе невозможно без широкого применения комплекса противоэрозионных мероприятий и приемов по восстановлению и повышению природной продуктивности кормовых угодий.
Список литературы
1. Байраков И.А. Проблемы рационального использования и мелиорации песков Затеречья. Грозный: РИО ЧГУ, 1996. 34 с.
2. Байраков И.А. Ландшафтно-экологическая оценка аридных геосистем Северо-Чеченской низменности // Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского. География. Геология. 2018. Т. 4 (70), № 2. С. 200-209.
3. Гожев А.Д. Типы песков западной части Тереко-Дагестанского массива и их хозяйственное использование // Известия рус. геогр. о-ва. 1930. Т. 62, Вып. 4.