ОПУСТЫНИВАНИЕ СТЕПНЫХ ЛАНДШАФТОВ: ПРОБЛЕМЫ И ПУТИ РЕШЕНИЯ
DESERTIFICATION OF STEPPE LANDSCAPES: PROBLEMS AND DECISION WAYS
А.С. Рулев, О.Ю. Кошелева
A.S. Rulev, O.Yu. Kosheleva
ФГБНУ Всероссийский научно-исследовательский агролесомелиоративный институт
(Россия, 400062, г. Волгоград, пр-т Университетский, 97)
Federal State-Financed Scientific Institution «All Russian Agroforest Reclamation Institute» (Russia, 400062, Volgograd, av. Universitetski, 97)
e-mail: rulev54@mail.ru
Рассматриваются основные факторы развития опустынивания на юге европейской части России. Проводится сравнительный анализ двух полярных точек зрения на проблему борьбы с опустыниванием: защитного лесоразведения и восстановления естественных степных экосистем.
The main factors of desertification in the south of European Russia are considered. A comparative analysis of two polar points of view on a problem of combating desertification is carried out: protective afforestation and restoration of natural steppe ecosystems.
В научной литературе термин «опустынивание» часто приводится вместе с термином «деградация»: «деградация и опустынивание», «деградация или опустынивание». В первом случае по смыслу надо понимать, что это два разных явления, во втором – это синонимы. Таким образом, нет четкого разделения понятий «деградация» и «опустынивание». Некоторые ученые попытались внести ясность в эти понятия и получили равенство деградации и опустынивания, то есть деградация земель разной степени проявления и есть само опустынивание в условиях засушливых территорий. Но это справедливо не для всех возможных деградаций. Например, водная эрозия в условиях расчлененного рельефа усиливается с увеличением гумидности климата. Ясно одно: антропогенное опустынивание возникает в результате различных деградационных процессов. При этом изменяется экологическое состояние природной среды, появляются в разной степени деградированные почвы, снижается их продуктивность, то есть возникает экологическая дестабилизация природно-почвенной среды. В связи с этим представляется возможным разделить явления деградации и опустынивания: деградацию предлагается рассматривать как процессы, а опустынивание – не столько как процессы, сколько как экологическое состояние почв и окружающей среды [3, 6]. Таким образом, можно говорить о том, что комплекс процессов деградации приводит к опустыниванию территории.
Наиболее часто деградация почв происходит при комбинированном воздействии природных и антропогенных факторов, причем антропогенное влияние создает предпосылки для резкой активизации природных воздействий. Это видно на примере юга Приволжской возвышенности, где сведение естественной древесной растительности и высокая распаханность территории ускорили темпы естественной эрозии, превратив её в антропогенную. Другим примером может служить Волгоградское Заволжье, где вовлечение в орошение природно-засоленных почв за два-три десятилетия привело к появлению огромных массивов вторично засоленных земель.
Проблемы опустынивания и деградации земель до недавнего времени считались актуальными главным образом для аридных территорий, в частности для Средней Азии и Казахстана. Масштабы и темпы деградации земель России представлялись менее значительными и не привлекали к себе особого внимания. Однако на территории Российской Федерации уже давно существуют и расширяются ареалы повышенной экологической напряженности, зародившиеся 30-50 лет назад: дефлированные пашни алтайской целины, антропогенная пустыня в регионе Черные земли в Калмыкии, а также территории в 27 субъектах РФ, подверженные интенсивным процессам деградации земель [1]. В нашей стране опустынивание заявляет о себе потерей ресурсов плодородных земель, а также экономической и социальной нестабильностью в подверженных ему регионах. За последние несколько десятилетий площадь деградированных земель в России выросла более чем в 1,6 раза и составила свыше 100 млн га опустыненных и подверженных опустыниванию сельхозугодий. Здесь проживает около половины населения страны и производится более 70% сельскохозяйственной продукции [6]. Сочетание низкой лесистости, равнинного рельефа, повышенного ветрового режима и малого количества осадков с высокой распаханностью территории привело к тому, что для степной зоны нашей страны главными видами деградации, приводящими к опустыниванию земель, являются водная эрозия и дефляция.
Известно, что в степной зоне повышению стабильности и продуктивности агроландшафтов и препятствию развития процессов опустынивания способствует оптимальное пропорциональное соотношение пашни, лесов и кормовых угодий. Однако в последнее время в печати разгорается дискуссия между сторонниками защитного лесоразведения и сторонниками восстановления и сохранения степей [4, 9]. Природоохранная деятельность в России традиционно ассоциировалась с посадками деревьев и лесовосстановлением, напротив, целинная степь традиционно воспринималась как «дикое поле», пустое место, подлежащее наполнению и улучшению [11]. Однако идея тотального облесения залежных земель имеет своих противников. Кратко рассмотрим обе точки зрения.
Основное назначение защитных лесных насаждений (ЗЛН) – предотвращение пыльных бурь, ослабление засухи и суховеев. Мелиоративные насаждения снижают скорость ветра на 30-50%, улучшают микроклимат на защищенной площади, снижают испаряемость с водной поверхности на 25-30%, способствуют повышению урожайности сельскохозяйственных культур на 24-31%. Кроме того, ЗЛН оказывают большое экологическое, социальное значение и положительное комплексное воздействие на окружающую среду, производственную деятельность и здоровье человека. Лесообустроенные агротерритории расширяют пищевую и кормовую базы для человека, домашних и диких животных, удлиняют трофические связи в природном цикле и тем самым повышают устойчивость агросферы к негативным природно-антропогенным воздействиям, снижают напряженность метеорологических факторов в экологически неблагополучных районах. Мелиоративные лесонасаждения образуют каркас защитного комплекса, занимают ключевое положение при конструировании агроландшафтов. Обладая ярко выраженными ландшафтно-стабилизирующими свойствами, ЗЛН существенно изменяют внешний облик территории, формируют пространственное расчленение угодий, в какой-то мере регламентируя землепользование [3, 6].
Однако современные темпы и качество лесомелиоративных и лесохозяйственных работ в защитном лесоразведении низки и часто носят некомплексный, фрагментарный характер. Лесопосадочные работы очень часто проводятся с грубым нарушением норм действующего законодательства. Отбор участков для облесения нередко проводится без участия специалистов-агролесомелиораторов. Современное состояние защитных лесных насаждений повсеместно неудовлетворительное, они находятся в запущенном состоянии, нередко загрязнены промышленными и бытовыми отходами, повреждены пожарами, самовольными рубками, болезнями и вредителями. Более чем на половине занимаемой насаждениями площади необходимо срочное проведение лесохозяйственных мероприятий: смена поколений, реконструкция, улучшение санитарного состояния и повышение мелиоративной эффективности древостоев. Таким образом, искусственные насаждения не являются долговременно устойчивыми и существуют в зависимости от вложения финансовых средств на их поддержание [4].
Географическое положение засушливых степей предопределило их важную экологическую роль в качестве барьера на пути аридизации северных территорий. Многоярусный сомкнутый травостой, в котором доминируют злаки-ксерофиты, задерживает поверхностный сток, препятствуя развитию водной эрозии, и защищает поверхность почв от прямых солнечных лучей, снижая испарение почвенной влаги, а ведь именно преобладание испарения над поступлением влаги с атмосферными осадками является главной особенностью аридных экосистем [7]. Кроме того, сохранившиеся степные экосистемы и залежные земли являются местом обитания целого ряда редких и исчезающих видов степных животных и растений.
Однако, к сожалению, против пыльных бурь в условиях высокой распаханности сельскохозяйственных угодий степной травянистой растительности противопоставить нечего. Наиболее сильные и разрушительные пыльные бури в южнорусских степях бывают в конце зимы и в ранневесенний период, когда над юго-востоком европейской территории России и Западным Казахстаном располагается обширный стационарный антициклон, блокирующий западный перенос воздушных масс и сохраняющий свое положение в отдельные годы до 1-1,5 месяцев [8]. Возьмем для примера северо-восток Краснодарского края, который по праву считается сельскохозяйственной житницей юга России. Здесь за летний период в среднем наблюдается около 75-85 суховейных дней. Во время пыльных бурь скорость ветра может достигать свыше 20-25 м/с. Какой урожай мы могли бы снимать с сельскохозяйственных полей на данной территории, если их оконтуривали бы не лесные полосы, а участки нетронутой степной растительности?
Кроме того, стихийное самовосстановление залежных земель, как пассивный способ сохранения степей, является неоправданно долгим процессом, длящимся десятки и сотни лет [2, 5, 10]. В качестве активного пути восстановления степей предлагается очень перспективный метод создания, так называемых, «агростепей» [2]. Однако он также предполагает определенные финансовые и трудовые затраты при механизированной заготовке степной посевной травосмеси, подготовке почвы под посев смеси семян степных растений, борьбе со вторичной сорной растительностью, уходе за агростепью в первый и последующие годы жизни для исключения фактора торможения восстановительной сукцессии. В противном случае, распространение отдельных инвазийных видов, занимающих доминирующие позиции на ранних стадиях сукцессии, может блокировать её и привести к формированию длительно-существующих бурьянных комплексов [10]. Актуальным остается вопрос восстановления степной фауны, в том числе и копытных животных, так как слабый выпас необходим для поддержания равновесия степного сообщества. Недаром, под экологической реставрацией степных экосистем А.А. Тишков [10] понимает целый комплекс мероприятий, направленных на восстановление до близкого к естественному состоянию экосистем, в том числе рельефа, условий микроклимата, гидрологического режима, почвенного и растительного покрова и животного населения. С учетом всех вышеперечисленных факторов, мы бы не стали голословно утверждать, что стоимость восстановления травяных экосистем ниже стоимости лесопосадок. На наш взгляд, для разрешения данного вопроса необходимы отдельные научные исследования.
Таким образом, мы видим, что обе концепции – защитного лесоразведения и восстановления степей – имеют как положительные, так и не всегда поддающиеся управлению и прогнозированию моменты. Последние отчасти связаны с человеческим фактором, как всегда случается при вмешательстве человека в природные процессы, а ведь, по сути, и защитное лесоразведение и восстановление степей – это тоже антропогенное воздействие на природу.
Понятно, что в вопросе приоритетности того или иного подхода в борьбе с опустыниванием не может быть однозначного решения. Здесь мы полностью разделяем мнение А.А. Чибилёва с соавторами [11] о том, что приоритетность тех или иных видов фитомелиорации должна обусловливаться как почвенно-ландшафтным потенциалом территории, так и специфическими особенностями конкретных землепользователей. Необходимо выбирать «золотую середину» и отталкиваться, в первую очередь, от специфики использования конкретной территории. Для территорий с различными природными условиями и хозяйственной освоенностью необходимо применять различные методы экологической оптимизации: будь то экологическая реставрация нарушенных земель на заповедных и особо охраняемых территориях, либо агролесомелиоративное обустройство сельскохозяйственного ландшафта, которое, впрочем, не исключает сохранение и восстановление степных экосистем в качестве элементов экокаркаса территории. Исторически степи всегда были основными поставщиками сельскохозяйственной продукции для нашей страны и таковыми останутся и в будущем, несмотря на возможные кризисные спады в сельском хозяйстве, например как это случилось в 90-е годы прошлого века. Это данность, с которой придется смириться сторонникам «степного» подхода. Защитное лесоразведение имеет более длительную историю своего развития, в ходе которой путем проб и ошибок были разработаны теоретические и технологические приемы и методы адаптивно-ландашфтного обустройства сельскохозяйственных земель. То, что в настоящее время разработки агролесомелиоративной науки не применяются вообще, либо применяются с грубейшими ошибками – есть следствие общего социально-экономического упадка во всех отраслях народного хозяйства нашей страны. Будем надеяться, что со временем защитное лесоразведение и «степной» подход будут мирно сосуществовать в рамках единой концепции экологического каркаса территории юга РФ.
Главное, что необходимо отметить: в борьбе с опустыниванием ощутимые результаты может принести только комплексная программа мероприятий, так как само опустынивание является комплексной проблемой. На различных территориях упор должен делаться на специфические мероприятия по борьбе с преобладающим видом деградации, но подход к проблеме все равно должен носить комплексный характер, так как предотвращение угрозы или ликвидация одного вида деградации не гарантирует от появления другого.
Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ и Правительства Волгоградской области в рамках научного проекта № 14-05-97017 р_поволжье_а «Эволюция парадигмы в агролесомелиорации и защитном лесоразведении на Юго-Востоке России. К 100-летию выхода выдающейся работы Г.Н. Высоцкого «Ергени».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ: