ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ЛЕСОСТЕПНЫХ ЛАНДШАФТОВ КОЖЕВНИКОВСКОГО ПРИОБЬЯ
SPATIO-TEMPORAL ORGANIZATION OF FOREST STEPPE LANDSCAPES OF KOZHEVNIKOVO OB REGION
Т.А. Гуськова
Т.А. Guskova
Национальный исследовательский Томский государственный университет (Россия, 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36)
National Research Tomsk State University (Russia, 634050, Tomsk, 36 Lenina ave.)
e-mail: tataguskova@mail.ru
Кожевниковское Приобье – это интересная в природном отношении часть Томской области из-за положения территории на рубеже зон тайги и лесостепи. Цель работы: анализ пространственно-временной организации ландшафтов Кожевниковского Приобья.
Kozhevnikovo Ob region is interesting because of the position of the territory on the border of zones of a taiga and forest steppe. The objective of the work is to analyze the spatio-temporal organization of the landscapes of Kozhevnikovo Ob region.
Пространственно-временной анализ ландшафтной структуры территории и палеоландшафтная ретроспекция, в частности, играют важную роль в ландшафтоведении. При этом изучение прошлого ландшафтов, смыкающегося с современностью, получает оценочно-прикладную и прогностическую направленность. Современные же эволюционные тенденции ландшафтов познаются путем изучения природных режимов и реакций геосистем на антропогенные нагрузки.
Исследуемые ландшафты Кожевниковского Приобья расположены на юге Томской области в пределах Кожевниковского района на границе зон тайги и лесостепи. В связи с этим, одни исследователи относят данную территорию к южно-таежному району, другие же придерживаются мнения, что это лесостепь.
В статье делается попытка проследить изменения, которые произошли в Кожевниковском Приобье в голоцене, чтобы определить к каким типам относятся распространенные здесь ландшафты.
Анализ палеоботанических, палеогеографических и других данных говорит о значительных изменениях природных условий исследуемой территории в течение голоцена. Происходили многократные и скоротечные смены климата и растительности [4, 8].
Так, 13-12 тысяч лет назад, в эпоху раннего голоцена лесотундровые ландшафты, являвшиеся отголосками последней фазы Зырянского оледенения (22-10,6 тыс. лет назад), сменились березовыми лесами с елью и пихтой. Следует отметить, что этот период (поздний палеолит) также является началом заселения исследуемого района, как и всей Западной Сибири. Это подтверждают найденные археологами позднепалеолитические стоянки. Однако антропогенное воздействие в то время, как и в течение следующих нескольких тысяч лет, было слабым: основными занятиями служили охота и рыболовство [3].
Климат пребореального периода (10-9 тыс. лет назад), несмотря на относительное потепление, был холоднее современного. Выделяются фазы холодного и влажного, холодного и сухого, теплого сухого и теплого и влажного климата. Зональные типы ландшафтов существенно отличались от современных. Таким образом, климатические условия поспособствовали тому, что в пределах исследуемого района преобладали елово-березовые и сосново-березовые леса с елью и господством марево-полынных и ксерофитных злаково-полынных ассоциаций.
Следующий бореальный период (9-8 тыс. лет назад) характеризовался чередованием фаз холодных влажных и сухих; теплых влажных и сухих, что отразилось на структуре растительных формаций. В это время лесостепная и степная зона располагались еще за пределами всей Западно-Сибирской равнины. Исследуемая территория была покрыта сосново-березовыми лесами. На более дренированных участках росла ель.
С серединой бореального периода связано начало непрерывного торфонакопления. Заболоченность водораздельных пространств была еще невелика [4].
Атлантический период (8-5 тыс. лет назад) считают наиболее оптимальным по соотношению тепла и влаги для произрастания лесной растительности. По данным С.А. Архипова, И.А. Волкова и В.С. Волковой, в атлантический оптимум (6-5,5 тыс. лет назад) на территории всей Западной Сибири в целом климат был существенно теплее современного [1]. Это обеспечило благоприятные условия для расцвета ели. Лесообразующими породами оставались – сосна и береза. С севера к ним примешивались темнохвойные породы (ель, пихта, кедр), а с запада – широколиственные – (вяз, липа, дуб). На песчаных почвах сформировались интразональные сосновые леса, которые с этого времени не претерпевали существенных изменений. Таким образом, данный лесной ландшафт исследуемой территории можно назвать наиболее высокопродуктивным и разнообразным за всю историю голоцена [4, 6].
Потепление и увеличение влажности во вторую половину атлантического периода вызвало новую волну усиления болотообразовательного процесса. Болота развивались в условиях относительно постоянного гидрологического режима, что подтверждается однообразным строением торфяной залежи и небольшими колебаниями ботанического состава и показателей свойств торфяных отложений, представленных, в основном, низинным осоково-гипновым торфом [4].
Климат суббореального периода (5-2,5 тыс. лет назад) был близок к современному. В течение этого периода наблюдались холодные и влажные фазы, чередующиеся с потеплениями. Состав растительности изменялся за колебаниями климата: в периоды потеплений в составе лесов увеличивалась роль широколиственных пород – липы, дуба, вяза. С рубежа 4,5 тыс. лет назад начинается эпоха похолодания; постепенно нарастают суровость и континентальность климата [4, 6]. Возможной причиной этого явилось изменение циркуляционной ситуации: возрастающее действие Сибирского антициклона и усиление меридиональной циркуляции атмосферы. Во вторую половину суббореального периода (4-3 тыс. лет назад) начинается постепенное выпадение широколиственных пород из лесов, и ландшафты постепенно приобретают современный облик. Господствующими на изучаемой территории становятся березово-сосновые леса [10].
Болотообразовательный процесс в этот период охватил водораздельные равнины, высокие и низкие террасы, поймы рек. Увеличение теплообеспеченности отразилось лишь на уменьшении скорости линейного прироста торфа и увеличении его степени разложения. Существенно расширились площади, занимаемые биогеоценозами эвтрофного осоково-гипнового типа, постепенно вытеснившие болотные биогеоценозы травяных типов [4].
За последние 2,5 тыс. лет (субатлантический период) происходили неоднократные колебания климата.
Около 1 тыс. лет назад на планете, как и в Западной Сибири, отмечался малый климатический оптимум. В этот период на исследуемой территории произрастали березовые и сосново-березовые леса с участием ели и пихты.
В период малого ледникового периода (700-600 лет назад) ухудшение климата вызвало обеднение состава древесной растительности – распространение березово-сосновых редколесий, значительно сократился ареал ели [4, 10].
Динамика климатических условий в субатлантическом периоде менее всего проявилась в тенденциях болотообразовательного процесса в пределах исследуемой территории. К этому времени создались условия для перехода болот в стадию атмосферного питания [4].
Для человека субатлантический период связан с началом развития скотоводства и земледелия. Первые земледельческие орудия, найденные при раскопках, датируются возрастом в 3 тыс. лет. Антропогенное воздействие на ландшафт существенно возросло, в сравнении с ранним и средним голоценом: потребовались открытые земельные площади для посевов и пастбищ. Таким образом, хозяйственные нужды человека приводили к вырубке леса, к его изреживанию.
Нагрузка на ландшафт стала заметно увеличиваться с середины XVII-го века (рис. 1).
Рисунок 1. Карта-гипотеза восстановленной растительности Кожевниковского Приобья до середины XVII-го века (выполнена автором)
С этого времени начинается заселение территории современного Кожевниковского района русскими, которое было вызвано правительственными мерами по обеспечению хлебом «своих поданных» в Сибири. Томские служилые люди стали получать взамен хлебного жалованья землю под пашню и сами стали ее обрабатывать. Решено было также переселить в эти земли крестьян и создать «государеву пашню». Впоследствии из зачаточных форм земледельческих поселений здесь сложились сначала деревни, затем села. Русские поселенцы вырубали и выжигали лес, весной на пашне пускали палы, что приводило к пожарам.
Но, несмотря на существенные изменения, связанные с развитием пашенного земледелия за последние два столетия, ряд ученых: П.Н. Крылов [7], А.М. Зайцев [5], М.М. Сиязов [9], изучая растительность, относили исследуемый район к зоне пихтово-еловых лесов.
Начиная с XX-го в., человек стал вносить новые коррективы в ландшафт. Так, после строительства транссибирской железной дороги в 1893-1912 гг. в Западную Сибирь хлынул поток переселенцев. Увеличилась площадь территорий, занятых под населенными пунктами, промышленными зданиями и др. Продолжилась заготовка древесины, много леса сводилось вдоль автомобильных дорого и линий ЛЭП. Возросла площадь сельхозугодий, в том числе пашни [3].
Так, за последние 50 лет (рис. 2) площадь сельскохозяйственных земель изменилась с 158 тыс. га до 163 тыс. га, что было достигнуто за счет сокращения площади лесов. Продолжилась заготовка древесины, много леса сводилось вдоль автомобильных дорог и линий ЛЭП. Начали проводиться мелиоративные работы: постройка каналов, осушение болот и др.
Рисунок 2. Карта-схема изменений площадей сельскохозяйственных ландшафтов за последние 53 года (выполнена автором)
В настоящее время площадь земель сельскохозяйственного назначения составляет почти половину всей площади района. По причине практически полной распаханности черноземных почв территории, естественная растительность сохранилась лишь в пределах многочисленных замкнутых суффозионных западин, склонов балок, логов и речных долин [2]. Таким образом, в результате хозяйственного освоения на исследуемой территории сформировались современные антропогенно-деградационные лесостепные ландшафты, как результат деградации подтаежных лесов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ: