СТЕПНАЯ ЗОНА РОССИИ КАК ДРАЙВЕР УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ И ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА
RUSSIAN STEPPE ZONE AS THE ECONOMIC GROWS AND SUSTAINABLE DEVELOPMENT DRIVER
А.А. Чибилёв, С.В. Левыкин, Г.В. Казачков
A.A. Chibilyov, S.V. Levykin, G.V. Kazachkov
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки
Институт степи Уральского отделения Российской академии наук (ИС УрО РАН)
(Россия, 460000, г. Оренбург, ул. Пионерская, 11)
Institute of Steppe of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences (IS UB RAS)
(Russia, 460000, Orenburg, Pionerskaya Str., 11)
e-mail: stepevedy@yandex.ru
В статье степная зона рассматривается как драйвер устойчивого развития и экономического роста. Обосновывается необходимость разработки и реализации национального проекта с условным названием «Степи России: урожайность, диверсификация землепользования, стабильная продуктивность, экологическая реабилитация», излагаются основы его программы. Степеведение рассматривается в качестве центра конвергенции наук для разработки и реализации проекта.
Steppe zone is considered as the economic grows and sustainable development driver. The necessity of “Russian Steppe: Yield, Land Use Diversification, Stable Productivity, Environment Rehabilitation” (provisional name) national project elaboration and realization is substantiated, fundamentals of its program are proposed. The steppe science is considered the center of science convergence in elaboration and realization the project.
Степная зона Евразии имеет исключительно важное социальное, стратегическое, продовольственное и природоохранное значение, которое в XXI веке будет только возрастать, в настоящее время в российской части степной зоны уже существуют специфические социально-экологические вызовы и усугубляются агроэкологические проблемы. Степное пространство пережило ряд «пшеничных горячек» в XIX веке, а в XX веке служило ареной двух целенаправленных трансформистских мегапроектов, связанных с «Планом преобразования природы» (1948-1953) и освоением Целины (1954-1963). В конце 90-х годов прошлого века произошел распад результатов этих проектов в конце 1990-х как следствие проведенных радикальных реформ. Все три трансформации так или иначе остались незавершенными и по своему влиянию взаимно дополняют друг друга, разнообразя палитру проблем степного природопользования.
В настоящее время степную зону охватила очередная пшенично-подсолнечниковая горячка, отягощенная ужесточением требований к целевому использованию пахотных земель. Ежегодно распахивается все больше малопродуктивных залежных земель, на которых очевидна целесообразность непахотного сельскохозяйственного землепользования. Глобальная конъюнктура спроса на продовольствие на международных рынках диктует стремительное развитие наиболее трансформирующих ландшафт земледельческих технологий выращивания небольшого ряда монокультур, прежде всего пшеницы и подсолнечника. При этом адаптивное животноводство без государственной поддержки остается убыточной отраслью, что сопровождается утратой традиций мясного животноводства. Такой негативный сценарий степного природопользования по своим масштабам может превзойти системный кризис степной зоны конца 1980-х [12].
Современные монокультуры усугубляют агроэкологическую ситуацию, осложненную вследствие специфики земельной реформы 1990-х, распределившей сельхозугодья на паи в их позднесоветской структуре без права корректировки. В современных условиях миллионы гектаров этой официальной пашни физически не могут быть обработаны пользователями по разным причинам. В подзоне южной степи на отдельных залежах протекают процессы самореабилитации во вторичные степные экосистемы, требующие комплексного изучения в качестве основы природоподобной технологии восстановления степей [13].
В этой связи особую актуальность приобретает развитие степеведения с усилением его практического и технологического значения для построения устойчивого землепользования на принципах природосообразности. Решая подобные задачи, степеведение может выступить в качестве центра конвергенции наук по проблематике степей как одной из критических территорий России. Степеведение стояло у истоков разработки фундаментальной отечественной системы мер по борьбе с засухой и неурожаями в степной зоне, включающей посадку полезащитных лесополос, создание прудов и водохранилищ [6]. В качестве перспективной задачи было поставлено нахождение оптимального соотношения поля, леса и луга, но именно это положение, на наш взгляд, является ведущим условием построения устойчивых степных агроландшафтов [11].
В советской практике степного землепользования акцент был сделан на создание лесополос, прудов и развитие травопольной системы земледелия, которая в дальнейшем подверглась резкой критике и была запрещена. Вероятно поэтому до сих пор основными агроэкологическими мероприятиями в степной зоне считается создание полезащитных лесных насаждений. В Северной Америке акцент был сделан на консервации малопродуктивной пашни, развитии травосеяния и экологической реставрации прерий, а последние десятилетия – и на развитие бизоноводства [8, 14].
Благодаря российскому степеведению удалось научно обосновать актуальность и важность сохранения последних уцелевших участков степей, поэтому сегодня оно вполне имеет право выступить в качестве центра конвергенции по проблематике рационального непахотного использования малопродуктивных земель степной зоны на основе экологической оптимизации степных ландшафтов [11]. В качестве положительного опыта можно рассмотреть опережающее развитие конвергентного конструктивного подхода в Северной Америке, демонстрирующее положительные результаты [8, 15].
Фундаментальные научные основы оптимизации степного природопользования, имеющие уже вековую историю развития, остаются крайне актуальными и нуждаются в дополнении системой природоподобных технологий непахотного использования угодий. Эта система составит конвергентную область практики, которую предлагаем называть «конструктивное степеводство» – диверсифицированное использование степных экосистем. В России разработаны, апробированы и ждут широкого внедрения технологии степного травосеяния и методы агростепи [2, 3, 5]. Идет активное сближение позиций степеведения и лесоводства по ключевым вопросам создания лесомелиоративных каркасов в степной зоне [1]. Отработаны технологии адаптивного мясного животноводства [9]. Распространяется ревайлдинг – новейшая природоохранная идеология, основанная на разработке технологий восстановления высоко продуктивных экосистем путем возвращения в них крупных животных, т.н. видов-инженеров [7]. В качестве частного примера степеподобных технологий вполне можно привести бизоноводство [8], к этому же ряду можно отнести технологии комплексного степного землепользования в виде организации конно-сурковых охотничьих хозяйств [4]. Авторами статьи разработано научное обоснование ряда степеподобных технологий, основанных на принципе «долгой травы» с максимальным использованием потенциала самовосстановления лессингоковыльных степей на каштановых почвах, которыми предусматривалось:
По существу, все рассмотренные технологии объединяются идей создания высокопродуктивных пастбищных экосистем на основе полуприродных степных травостоев и выпаса крупных копытных.
Государственные экологические приоритеты, имеющие целью построение новационной конкурентоспособной сбалансированной экономики, модернизацию, современный уровень развития российского степеведения с прикладными разработками позволяют нам рассматривать степную зону России, а возможно и всей Евразии, как ключевую территорию по ликвидации тяжелых последствий советских социально-экономических мегапроектов и постсоветского эксперимента. В связи с этим степная зона, пострадавшая от целого ряда незавершенных мегапроектов и экспериментов, может стать драйвером устойчивого социально-экономического развития важнейших земледельческих регионов страны и экологического возрождения на основе принципов т.н. «зеленой экономики».
Для реализации данной идеи предлагается разработать проект «Степи России: урожайность, диверсификация землепользования, стабильная продуктивность, экологическая реабилитация» по сбалансированному экологическому и экономическому развитию на основе объединения возможностей групп наук, образующих степеведение. Целью проекта по существу должно стать выполнение научного завещания В.В. Докучаева по нахождению оптимального соотношения угодий, прежде всего пашни, сенокосов и пастбищ [6, 11]. Должна быть реализована система адаптивных моделей и технологий, позволяющих обеспечить рост валовых показателей сельхозпродукции при полном раскрытии потенциала степей как продуктивных пастбищных угодий.
На сегодня нам видятся следующие этапы в рамках такого проекта:
Актуальность поставленных задач и нового национального проекта должны быть учтены при дальнейшем реформировании российской науки, возможно путем создания специализированного научно-производственного центра «Степи России» в качестве рабочего органа национального проекта.
Статья подготовлена по теме НИР Института степи УрО РАН: «Степи России: ландшафтно-экологические основы устойчивого развития, обоснование природоподобных технологий в условиях природных и антропогенных изменений окружающей среды», №ГР АААА-А17-117012610022-5.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ: