ТЮРКСКИЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДАНИЯ О КЫПЧАКАХ (КИМАКАХ) ОРЕНБУРЖЬЯ
TURKISH HISTORICAL LEGENDS ABOUT KIPCHAKS (KIMAKS) OF THE ORENBURG AREA
Д.М. Исхаков
Iskhakov D.M.
Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ
(420014, г.Казань, Кремль, подъезд 5. E-mail: monitoring_vkt@mail.ru)
History Institute of AS RT
(420014, Kazan, Kremlin, porch 5. E-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.)">monitoring_vkt@mail.ru)
В данной статье рассматривается проблема кипчакских групп ХIII века Приуралья, связанных с кимаками. Этот вопрос проанализирован на основе тюркских источников (легенд, генеалогических данных и т.д.) ХVII-ХIХ вв., относящихся к татарам и башкирам. Главный вывод статьи состоит в следующем: ко времени монгольских рейдов 1237 г., территория Южного Приуралья, точнее бассейна реки Яик, была населена кимакскими группами под руководством племени алпарлы, возглавляемого ханом Бачманом.
The paper dealth with the problem of Kipchak groups XIII-th century in Ural area, affiliated to Qimaks. This question was analized on the basis of Turkish sources (historical legends, genealogical dates, etc.) XVII-XIX-th centuries, related to Tatars and Bashkirs. Main idea of the article is following: to 1237 year mongol raids, area of South Ural, more exactly, Jaik river area, was populated qimak groups on the lidership of the clan alparli, ruled by khan Bachman.
В известном труде П.И. Рычкова «История Оренбургская» [8] есть рассказ башкирского старшины Ногайской дороги Уфимского уезда Кадряса Мулакаева о «ногайском хане Басмане», согласно ему, переселившегося из Причерноморья и построившего в 6 верстах от Оренбурга на горе близ устья реки Сакмары город Актюбу, с рядом интересных деталей (о миграции группы во главе с этим «ханом» из «Малой Татарии близ Крыма» в бассейн р.Яик, о местах ее кочевок, о политических событиях, приведших, в конце концов, к его убийству одним из подчинявшихся ему «ногайских мурз», о родственных связях некоторых местных правителей с ним и т.д.). Историк указывает, что сообщение башкирского старшины, затруднявшегося с определением даты описываемых событий, опиралось на некую «татарскую историю», то есть, на письменный источник, добавляя, что в его время в районе «нагорного бастиона» Оренбурга еще существовала часть кладбища с «разными камнями с арабскими надписями», в том числе там находилась и могила названного «хана» с каким-то каменным сооружением над ней [8, с. 181-182].
В связи с данным сообщением следует указать, что имя «хана» Басмана (Бачмана) известно и из некоторых других тюрко-татарских иточников. В частности, в татарском историческом сочинении конца ХVII в. «Дэфтер-и Чингиз-намэ» в разделе «Дастан о местностях и городах» есть замечание о том, что «Актюба является юртом Бачман хана» [3, с. 37]. Кроме того, в генеалогии родоначальника Арских князей из Казанского ханства Кара-бека это имя (Бачтан / Пачман) также присутствует, причем с титулами «султан» или «хан» и с добавлением информации о приходе группы во главе с ним из «Румского вилаята» (вариант – города Эрзерума) в бассейн р.Яик – на устье реки Сакмары, где переселенцами была построена крепость, [12, с. 12-18]. Наконец, в татарско-башкирском дастане «Туляк и Сусылу», содержащем ряд архаических черт, Бачман-хан фигурирует как правитель, живший в бассейне р. Яик и имевший отношение к событиям, описанным в этом эпическом произведении, [см. 11, с. 15, 32].
При разборе проблемы Арских князей, по нашему мнению, бывших в Казанском ханстве представителями одного из четырех правивших в этом государстве кланов карача-беков, а именно, племени Кыпчак, ранее нами высказывалась гипотеза о том, что присутствующий в генеалогии этой группы татарской знати Бачман-султан (хан) есть ни кто иной, как знаменитый предводитель – «эмир» кипчаков из племени олбурлик (албурлик / алпарлы) Бачман, оказавший в 1237 г. ожесточенное сопротивление в низовьях Волги монголам, схваченный ими и убитый [5, с. 37; 7, с. 334-335]. Недавно эта точка зрения, со ссылкой на отмеченные выше известия Кадряса Мулакаева и некоторые другие материалы (предания и генеалогии башкир), была оспорена казахстанским историком Ж.М.Сабитовым, [9, с. 63-69]. При этом, как нам думается, он не вполне критично отнесся к названному источнику, а также другим сведениям, слишком прямолинейно следуя легендарным данным.
Так как установление личности и времени проживания легендарного Бачман-султана (хана), представленного в ряде тюрко-татарских источников (эпос, исторические предания, генеалогии) и связанного со средневековым укреплением «Актюба» и кладбищем при нем, локализованным в районе современного г. Оренбурга, имеет принципиальное значение при изучении истории «восточных» кипчаков-кимаков, было решено разобрать аргументы Ж.М. Сабитова с тем, чтобы подкрепить нашу прежнюю позицию относительно фигуры этого знатного лица и этнической принадлежности группы, подчиненной ему.
1. Ключевым звеном в системе доказательств Ж.М. Сабитова является отождествление ряда легендарных фигур, присутствующих в рассказе Кадряса Мулакаева, с историческими личностями. Он полагает, что в Алтака-мурзе, по рассказу башкирского старшины, убившем хана Басмана, надо видеть сына ногайского князя Мусы мурзу Алчагира, некоторое время бывшего даже, возможно, бием Ногайской Орды известного до 1519 г. включительно, а в Акиазар-султане, по этому же источнику, убившему Алтакар (Алчагир) мурзу – казахского хана Хак-Назара б.Касима (1538-1580). При таком подходе Тюря-хан из данного источника и его старший брат Басман-хан, чьими современниками оказываются как Алчагир-мурза, так и хан Хак-Назар, могли жить не ранее конца ХV – начала ХVI вв. или даже еще позже. Другие детали, приводящиеся в статье Ж.Р. Сабитова на основе башкирских генеалогий и исторических преданий, тоже не выходят за эти хронологические рамки, хотя их детальный анализ показывает недостоверность всей его системы датировки. Например, по мнению этого автора, сын названного выше Тюря (Тура)-хана – Кусем-хан, был уже дееспособен в первой четверти ХV в. [3, с. 67]. Тем самым время жизни самого Тюря-хана должно быть отодвинуто по меньшей мере к концу ХIV в. В итоге оказывается, что предложенная им хронология и отождествления легендарных личностей из рассказа Кадряса Мулакаева с конкретными историческими фигурами, произведенные Ж.Р. Сабитовым, вообще не могут быть приняты.
2. На самом деле генеалогии Арских князей из Казанского ханства, перепроверенные нами для ХVI в. на основе значительного числа исторических документов, а для более раннего времени проанализированные на основе методики подсчетов числа звеньев в родословной, тоже не позволяют согласиться с заключением казахстанского историка. Дело в том, что даже если от звена Кара-бека из этой генеалогии, достаточно надежно датируемого рубежом ХIV-ХV вв., до звена его генеалогического предка Бачман-султана (хана) для доведения его до времени проживания реального «эмира» Бачмана, убитого монголами в 1237 г., поколений маловато (насчитывается только три звена), некоторые из представленных в родословной лиц действительно существовали [5, с. 36-37], что дает нам основания оспорить построения рассматриваемого историком в целом.
3. Трудно согласиться и с утверждением Ж.Р. Сабитова о том, что титулы «султан» и «хан», применявшиеся в родословных по отношению к предкам Бачмана и к нему самому, обязательно требуют, чтобы они были Чингизидами [9, с.63-69]. Во-первых, эти титулы в домонгольское время действительно могли иметь как сам Бачман, так и его предки, о чем хорошо известно по другим «восточным» кипчакам. Во-вторых, в золотоордынский период, особенно после распада Улуса Джучи, в некоторых случаях в относительно поздних источниках «ханом» могли называть и князей (беков), правивших самостоятельными юртами или имевших высокий социальный статус [см., например, 10, с.144-145]. Поэтому использование в генеалогиях Арских князей титулов «хан» и «султан» применительно к ее ранним звеньям не подтверждает гипотезу рассматриваемого исследователя, стремящегося в Бачмане видеть обязательно Чингизида.
В итоге можно полагать, что выдвинутая нами ранее гипотеза о кипчакской аффиляции исторического Бачмана и его эпических (легендарных) двойников сохраняет силу.
Более того, детальное изучение всей информации, сохранившейся в этих источниках, позволяет усилить этот вывод, что было, в частности, показано в одной из наших недавних публикаций [6, с.119-127]. В данном случае особого внимания заслуживает, как нам думается, дальнейшее изучение тех групп кипчаков, которые тесно взаимодействовали на рубеже ХII-ХIII вв. с государством Хорезмшахов, ибо именно их частью и была, скорее всего, группа довольно рано исламизировавшихся кипчаков-кимаков, одним из кланов которых – племенем албурлик [1, с. 231-232; 4, с. 11], и правил «эмир» (хан, султан) Бачман, имевший целый ряд знатных предков.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Ахинжанов С.М. Кипчаки в истории средневекового Казахстана. Алма-Ата: «Наука» КазССР, 1989.
2. Госманов М.А. Каурый калэм эзеннэн. Археограф язмалары. Казан, 1997.
3. Дэфтэре Чингиз-нэме. Казань, 2000.
4. Исхаков Д.М. К вопросу о концепции национальной истории // Национальная история татар: теоретико-метод. введение. Казань: Ин-т истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2009.
5. Исхаков Д.М. От средневековых татар к татарам нового времени (этнологический взгляд на историю волго-уральских татар ХV-ХVII вв.): Научн.изд. Казань: Изд-во «Мастер Лайн», 1998.
6. Исхаков Д.М. Об отражении некоторых золотоордынский реалий в татаро-башкирском дастане «Туляк и Сусылу» // Золотоордынская цивилизация. Сб. ст. Вып. 4. Казань: ООО «Фолиант», Ин-т истории им. Ш.Марджани АН РТ. 2011.
7. Исхаков Д.М. Родословные и эпические произведения как источник изучения истории сословий Улуса Джучи и татарских ханств // Источниковедение истории Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани. 1223-1556. Казань: Изд-во «Мастер Лайн», 2002 г.
8. Рычков П.И. История Оренбургская по учреждении Оренбургской губернии. Уфа, 2001.
9. Сабитов Ж.М. Башкирские ханы Бачман и Тура // Сибирский сб. Вып. I. Казань: Изд-во «ЯЗ», 2011.
10. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. М.: Изд-во «Восточ.лит» РАН, 2001.
11. Тулэк китабы // Эдэби эсэрлэр (дуртенче китап). Казан, 1997.
12. Эхмэтжанов М.И. Татар шэжэрэлэре (беренче китап). Казан, 1995.