ОРЕНБУРГСКО-КАЗАХСТАНСКИЙ ТРАНСГРАНИЧНЫЙ ЭТНОКУЛЬТУРНЫЙ РЕГИОН: ОСОБЕННОСТИ ПРОЦЕССА КОЛОНИЗАЦИИ И РЕГИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ

Длительное совместное развитие республик бывшего СССР в рамках единого культурного и экономического пространства привело к тому, что по обе стороны государственных границ РФ сформировались единые этнокультурные регионы. Один из них   Оренбургско-Казахстанский   характеризуется толерантными межэтническими отношениями и единством этнокультурного пространства, обусловленным историко-географической общностью.
Присоединение Южно-Уральских степей к России было продиктовано исторической необходимостью и взаимными экономическими и политическими интересами. Россия укрепила и обезопасила свои южные рубежи и получила выход в страны Востока. Особенно важно было присоединить воинственных киргиз-кайсаков, которые мешали торговле с южными соседями. Оренбург стал центром обширной губернии и Оренбургского казачьего войска – основы поликультурного региона с особым укладом жизни населения, который с этого момента формировался как узловой. Укрепленная линия казачьих поселений выполняла функцию границы не столько с барьерной, сколько с контактной функцией. Кроме того, эта территория обладала богатыми природными ресурсами. В результате колонизации Россия осуществила сельскохозяйственное, промышленное и торговое освоение огромного степного края.
Проживавшие здесь народы получили выгоду от вхождения в состав России. Например, теснившие казахов джунгары уже не могли не считаться с могущественной державой. Политика России в этом регионе по отношению к аборигенам была достаточно взвешенной, хотя инцидентов и даже восстаний избежать не удалось. Так, П.И. Рычков настаивал: «Без крайней нужды и без явных противностей никакой строгости не употреблять и кровопролития не чинить» [12]. Большинство земель было объявлено государственной собственностью, но оставлено в наследственном владении автохтонных этносов. Земельные угодья передавались им на определенных условиях, в зависимости от образа жизни, характера занятий, политической ситуации и т.д. [7, 8 и др.]. Ряд казахских племен расширил территориальные владения. Казахи не платили налогов. Сейчас много пишут о колонизации Казахстана и Средней Азии, где у аборигенов якобы отбирали лучшие земли. Однако «...сохранять кочевое хозяйство на черноземе было глупо» [9]. Тем не менее, колонистам запрещалось заниматься хлебопашеством, промыслами, пасти скот на землях аборигенов. Допускалось изъятие лишь в порядке исключения. Закон запрещал куплю-продажу и заклад, на части земель даже передачу в аренду угодий, принадлежащих инородцам. Башкирские земли находились в «расщепленной» собственности государства и башкирских общин. Центральная власть решительно пресекала попытки их расхищения. Конфликты между властью и башкирами происходили только из-за государственных земель.
Довольно часто сравнивают колонизацию России и США. Оренбургская губерния периода Российской колонизации по многим параметрам   по площади территории, по численности населения, по образу жизни аборигенов   была вполне сопоставима с США к моменту провозглашения независимости, хотя территория Оренбуржья расположена не на берегу океана, а на краю Великой степи («Тартара»). Российский капитализм развивался как сухопутный с открытыми границами. Л.И. Мечников и А. Геттнер выделяли речные, морские и океанические культуры (цивилизации). Этот список можно дополнить степной цивилизацией, сыгравшей не меньшую роль в истории человечества. При большом сходстве различия с политикой США все же существенны. Известно, что США, где господствуют англосаксы, считают «плавильным котлом» для представителей разных рас и этносов. В США, кроме аборигенов - индейцев, эскимосов, гавайцев, все потомки иммигрантов   пришельцы. Поскольку в чужую местность «со своим уставом не ходят», то все принимают правила этого англосаксонского монастыря. Те же афроамериканцы полностью перешли на чужой для них язык, религию и сейчас только цветом кожи отличаются от англосаксов (речь не идет о социальных различиях). Не захотевшие принять эти правила были согнаны со своих земель, загнаны в резервации, либо уничтожены. Другие колонизаторы вели себя подобным же образом. Так, немцы при движении на восток еще более жестко относились к аборигенам – истребляя их полностью, или онемечивая (яркий пример   пруссы). Россия всегда исходила из хотя бы молчаливого признания права аборигенов на принадлежавшую им территорию и никогда, как правило, не вела к физическому истреблению.
Не сразу правительство нашло правильный тон во взаимоотношениях с аборигенами. А.Ю. Конев [6] выделяет этапы политики России по отношению к ним. Первый   с конца XVI в. до начала XVIII в. – характеризовался юридическим закреплением присоединения края и проживавших в нем народов и ясачной подати к России. Второй этап (20-е гг. XVIII в – 1821 г.) закрепил взятый правительством курс на окончательный отказ от методов силового воздействия на аборигенное население. Третий этап (1822–1917 гг.) – юридически закрепляется синтезированная схема инородческого самоуправления и судоустройства.
Степи были окраинами Российской империи. А. Геттнер отмечал: «...их (русских – Т.Г.) проникновение в степи было политическим, и лишь затем этническим и культурным процессом» [4]. Однако культурный процесс был неизбежен, и он был взаимным для автохтонных этносов и колонистов, особенно в маргинальных   окраинных частях метрополии, являвшихся этноконтактными зонами. «Длительный совместный опыт проживания русских с аборигенами Азиатской России, безусловно, вобрал в себя и отрицательные, и положительные стороны. Разрушения при столкновении двух систем были неизбежны. Однако в результате имплицитно присутствовавшей установки на комплиментарность, контаминацию их элементов итогом взаимодействия стала не катастрофа и аннигиляция, а напротив, диффузия и синтез» [1, с. 265]. В России сложилась особая форма комплиментарности. Представители разных рас и этносов живут в конгломерате, сохраняя свои этнические особенности, но «притершись» в ходе истории друг к другу. Часто сравнивают российский фронтир с американским, но и здесь также очевидна разница: «...колонизация происходила в разных природно-климатических и демографических средах, в нее были включены люди совершенно разной психоментальной природы, сформированной соответственно, с одной стороны, в ложе православия и самодержавия и, с другой, в традициях протестантизма, демократизма, буржуазности» [1, с. 290].
В Оренбуржье колонизация проводилась не только господствующим этносом – русскими, которые, в конце концов, составили основу, мегаядро этнокультурного региона, но и другими, неосновными этносами Российской империи   татарами, украинцами, мордвой и др. Таким образом, большинство этносов живет на «своей» земле (ставшей таковой раньше или позже) и потому сохраняют свою ментальность, формируя общую для всех региональную культуру, отличную от культур каждого из народов в отдельности, и от культур этих же этносов в других регионах. Для региона характерна естественная ассимиляция. Изучение русского языка и принятие христианства открывали для нерусского населения новые возможности – например, получения образования или продвижения по государственной службе. Это хорошо понимали национальные лидеры и нередко сами способствовали политики насильственной ассимиляции на определенных историко-географических этапах.
Конфессиональная политика во многом определяла процесс колонизации. Первоначально были попытки христианизации мусульман, по большей части безуспешные. Ислам преобладал в регионе до середины XIX века, затем православие стало основной религией. В основном правительство предписывало делать упор на миссионерскую деятельность и методы стимулирования добровольного принятия православия [10 и др.].
Политика в области национального образования в регионе менялась. После революции 1917 г. доля нерусского населения была велика, 35% из них было неграмотным. С 1918 г. после выхода указа «О школах национальных меньшинств» появляются первые школы. В 30-е годы XX века   первые училища и техникумы для преподавателей: татаро-башкирский пединститут в Оренбурге, казахский техникум в Акбулаке. Позднее они, как и национальные школы, были закрыты. С начала 90-х гг. вновь открываются школы, национальные классы, факультативы, кружки. Право на изучение родного языка этнокультурными группами реализовано полностью [11].
В настоящее время появились попытки ряда казахстанских ученых пересмотреть историю казахской государственности и взаимоотношений Казахстана и России [5]. Однако многочисленные исследователи этого региона и народа, в том числе казахские [3 и др.], а также более ранние арабские, персидские и западноевропейские, отмечали, что до российской колонизации фактически никакой государственности у казахов, которые не составляли единого народа, не было. Государственность имели другие народы, проживавшие здесь до казахов – например, эта территория была частью кочевого государства Золотая Орда (в восточной литературе Улус Джучи, или Синяя Орда). Казахи получили государственность только при советской власти. Первоначально была создана АССР в составе РСФСР, а с 1936 года – Казахская ССР. Ее границы неоднократно менялись. Ранее территория современного Казахстана была поделена между Астраханской губернией, двумя сибирскими и Туркестанским генерал-губернаторствами, а также Бухарским эмиратом. Спорными были территории Акмолинской, Семипалатинской, Уральской, Омской областей. Вставал вопрос о включении в его состав большей части Средней Азии, Барнаульского уезда Алтайского края. Территория сложилась в основном лишь к 1921 г. Тогда же были аннулированы владения казаков вдоль Урала и Иртыша, закрепленные за ними в XVIII веке. В 1924 г к Казахстану отошли части Сырдарьинской и Семиреченской областей, позже   Чимкентская область. Современный территориальный состав окончательно сложился только к концу XX века [2, 13, 14 и др.].
Очень важным фактором стабильности в регионе является российско-казахстанская межгосударственная политика. Историко-географические особенности дают основание предполагать, что дальнейшее развитие региона может происходить по двум альтернативным сценариям: в случае режима благоприятствования и прозрачной границы будет происходить дальнейшая интеграция в рамках единого этнокультурного региона, что представляется логичным и вписывается в историко-географический контекст. Либо, в случае усиления барьерности границы, примеры чего, к сожалению, мы наблюдаем, произойдет дивергенция и ухудшение геополитической обстановки, что в условиях кризиса может усилить сепаратистские настроения среди северо-казахстанского населения, по преимуществу русскоязычного. Речь ни в коем случае не идет о пересмотре сложившихся границ. Но взвешенная политика и прозрачные границы в подобных регионах   это единственная возможность сохранения толерантных отношений и спокойной геополитической обстановки.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ